Поколение зоозащитников девяностых-двухтысячных годов сражалось за закон о защите всех категорий животных и о безубойном обращении с безнадзорными кошками и собаками. Ради решения проблемы комфортного сосуществования людей и уличных собак зоозащитники этого поколения продвигали идею и практику искусственного отбора популяции безнадзорных собак. Цель – добиться изменения качества популяции, её "подобрения".
Для этого зоозащитники со второй половины девяностых внедряли метод выборочного отлова уличных собак: и официально, и самодеятельно. Начиная с Московского региона (далее – везде) отлавливались и обеспложивались в первую очередь проблемные собаки.
Но... под давлением зообизнесов в конце 2018 года был принят не Закон о защите животных, а Закон об ответственном обращении с животными. Закон принят именно в интересах предпринимателей, делающих деньги на животных. Этот закон – про госфинансирование не результата, а зарабатывания подрядчиками денег на уличных собаках. Это закон о вечном бизнесе ловцов по методу слепого отлова собак… а заодно и кошек, что массово заканчивается для них трагично.
Примеры воплощения этого закона – зооприюты Владимира Гройсмана в Нижнем Новгороде и Алексея Зуйкова в Московской области. Недаром именно Владимир Гройсман ещё осенью 2016-го пропагандировал на радио "Вести ФМ" нужный собачьему бизнесу текст закона.
Закон не запретил массовый недифференцированный безвозвратный отлов кошек и собак, обрекающий их на пожизненное заключение без вины. В результате Россия покрывается сетью громадных частных и муниципальных приютов. Так, бывший владелец организаций по отлову и утилизации бездомных животных г-н Зуйков возвёл себе зооприют на тысячу голов. Специалисты взывают: в гиперприютах сохранить здоровье, психику и жизнь собак очень трудно, а кошек – практически невозможно. Например, никто не соблюдает там допустимую площадь для одной кошки размером в 5 квадратных метров…
Небольшие добросовестные приюты стоят на грани выживания, не в последнюю очередь благодаря лоббистам от ЖКХ, открыто заявляющим: частный приют – это последняя инстанция, там должны содержаться только непристраиваемые инвалиды. Притом что строительство муниципальных приютов согласно закону даже не обязательно. Прибавим к этому обусловленные законами сложности со статусом земли и отсутствие коммунальных льгот.
Муниципальный приют часто представляет собой слепое пятно, которое в нарушение Гражданского кодекса не разыскивает владельца отловленного животного в течение шести месяцев, содержа его должным образом, не вывешивает фото всех обитателей должного качества на своем сайте. Подрядчики не оповещают граждан об отлове должным образом. Именно ради них инициативная группа, прочно обосновавшаяся возле законодательства, требует объявить, что животные более не являются имуществом.
Что могут сделать законодатели с бездомными животными дальше? Вполне реальна отмена запрета на их убийство. На этом настаивают власти сразу нескольких регионов России: Республики Коми, отметившейся радикально сепаратистскими настроениями Республики Саха и других. Депутат-единоросс Николай Валуев настаивает: это правильно, Госдума так и должна поступить, и это лишь дело времени.
Не готовят ли депутаты введение уничтожения невостребованных животных в приютах? Депутаты Думы от партии "Справедливая Россия" своим законопроектом здесь и сейчас стараются упредить антигуманные законопроекты от представителей "Единой России". Справедливороссы внесли в Думу свой законопроект в феврале 2020 года.
Почему из текста будущего Закона об ответственном обращении с животными на этапе его разработки единороссы выбросили сельскохозяйственных животных? Обращение с ними не требует регулирования? А почему в нём не предписали обязательную регистрацию домашних и бездомных животных? Почему закон тормозили целых семь лет, пока за него отвечало Министерство сельского хозяйства? Какой был интерес Минсельхоза в том, чтобы завис и закон, и система регистрации животных России?
А почему из будущего закона выбросили охотничьих и диких животных вообще? В чьих интересах? Какие силы это пролоббировали? Каков результат этого? Изъятие подохотных животных позволило депутатам-единороссам разрешить бесконтактную притравку живых животных собаками для их тренировки – действительно ли она бесконтактна, проверить обычно невозможно; охоту в вольерах; охоту с луком и арбалетом; охоту на краснокнижных животных и применение травматического оружия в населённых пунктах.
Новый закон содержит также бомбу замедленного действия в виде пункта 3 статьи 13: в нём идёт речь об изъятии из квартир по белорусскому образцу "лишних" животных. Несмотря на заверения соответствующего лобби о том, что это всего лишь мера борьбы с "бабкиными квартирами", очевидны интересы подрядчиков на отлов. Проверять наличие животных теперь имеют право представители местных администраций (то есть к нам в дом может зайти не только росгвардеец или полицейский, но и юрист управы, и секретарь?.. нонсенс!). Заметим, что меры против хордерства уже заложены в Гражданском кодексе и в Правилах содержания животных, а суть упомянутой статьи заключается исключительно в установлении предельного количества животных в квартире, вне зависимости от условий их содержания. И в изъятии всех, кто превышает это количество, без суда и следствия.
Это, мягко говоря, большой шаг назад в защите животных России. Теперь и подопытные, и сельскохозяйственные, и вольные дикие животные оказались незащищёнными статьёй 245 УК о жестоком обращении с животными, ибо федеральный закон об обращении с животными их таковыми не признал!
Что может последовать дальше? Чем ещё законодатели могут облагодетельствовать браконьерское лобби страны? Разрешением охоты на городских животных? Такое встречается в ряде стран, например, в США и Австралии. Депутаты Николай Валуев и Николай Николаев пропагандируют охоту, то есть убийство диких животных, как «национальное достояние России», приравнивая её к странам третьего мира, где допустимым считается заработок на вывозе сырья, секс-туризме и трофейной охоте. На одном из мероприятий Валуев прямо заявил, что надо убивать больше бурых медведей, в то время как за два года их число на тот момент уже сократилось на 36%. Хищническое и потребительское отношение к живой природе плохо сочетается с патриотической риторикой.
За тридцатилетие капиталистической России у зоозащитного движения были и есть победы. Как громкие, так и повседневные.
ВО-ПЕРВЫХ, зоозащитникам девяностых и нулевых годов удалось сделать спасение животных привычным и даже модным. Теперь жалеть зверей и помогать им считается престижных даже среди российских "звёзд".
ВО-ВТОРЫХ, стали и привычными, и необходимыми приюты для животных. Начиная с девяностых годов Россия покрылась сетью частных зооприютов. Государственных и муниципальных, работающих на бюджетные деньги, – пока меньше, но их количество растёт.
В-ТРЕТЬИХ, результатом тридцатилетней деятельности зоозащиты явился масштабный рост зоозащитного волонтёрства. Добившись перехода к безубойному контролю безнадзорных животных и созданию муниципальных приютов, именно зоозащитники рубежа XX-XXI веков и заложили основу для создания мощного движения приютских волонтёров. Теперь эти волонтёры – костяк зоозащиты России. По всей стране непрерывно растёт и число зоозащитных организаций. Они занимаются вопросами защиты животных по всем направлениям. Так, в Москве от имени 200 волонтёров Приюта Щербинки говорит харизматичный George Nick, который освещает их деятельность на сайте "Мы – волонтёры".
ЧЕТВЁРТОЕ ДОСТИЖЕНИЕ. За последние годы зоозащитное движение научилось самоорганизации, взаимопомощи и взаимопросвещению. Становятся популярны зоо-организации, представляющие защитникам животных разнообразную помощь и консультации: информационные, организационные, юридические, психологические. Кроме того, теперь нередки не только местные и региональные, но и масштабные общероссийские зоозащитные акции. Они проводятся как в интернете, так и «на земле». Организации и группы взаимодействуют, объединяют усилия, добиваются результата. Как для животных, так и для отдельных организаций и групп. Конечно, в этом процессе неизбежно и манипулирование массами зоозащитников со стороны отдельных организаций и лидеров, и применение политтехнологий, и даже «чёрного» пиара. Сказывается эпоха информационных войн.
ПЯТАЯ ПОБЕДА ЗООЗАЩИТЫ. Особая гордость поколения зоозащитников Московского региона девяностых и первой половины нулевых годов – это внедрение ими в столичном регионе системы безубойного искусственного отбора популяции уличных собак. Защитники животных начали эту эпопею ещё в середине девяностых, вскоре после распада СССР и появления Российской Федерации. Поиск гуманных путей решения «собачьего» вопроса начали именно руководители столичных зоозащитных организаций: «Собачья жизнь» (Ольга Корзинина и Лев Волохонский), «Сирин» (Кирилл Горячев), «Ласковый зверь» (Елена Полиенко), «Московское общество защиты животных» (Илья Блувштейн).
Зоозащитники, учёные и специалисты погрузились в тему химического и хирургического обеспложивания животных. После теоретических и практических поисков остановились на операции хирургической стерилизации. Затем направили усилия на лоббирование принятия Московской муниципальной программы гуманного регулирования численности безнадзорных кошек и собак. И это тоже удалось. В 2002 году начала работу программа отлова, массовой стерилизации женских особей и возврата на место обитания уличных кошек и собак – места прежнего обитания тогда вполне определённо привязывались к конкретным городским адресам. С этой целью при Департаменте ЖКХ Правительства Москвы был образован Отдел городской фауны. Туда обращались (с просьбами и жалобами, в ответ получая письма для ДЭЗов и управ, обеспечивающие доступ к подвалам) и зоозащитники, спасающие бездомных кошек и птиц на свои средства. Одна из таких заметных не только полевой, но и системной работой, деятелей, – это Татьяна Мусатова (организация «Ecopolis – живой город»), многолетний советник по экологии Управы Щукино, и её сподвижники. Среди них – Светлана Фролова, в 2019 году посвятившая городской фауне свой доклад в федеральной думе.
После волны замуровываний в 2003 году и зоозащитники, и множество опекунов на местах противодействовали этому по мере сил.
Сразу же после старта программы стерилизации к ней подключились подмосковные зоозащитники. Ольга Милюгина ("Московское общество защиты животных") действовала на Рублёво-Успенском шоссе вместе с зоозащитной организацией АНО "Тэсс", и это была благотворительная программа. Маргарита Волкова (Муниципальный приют города Ногинска) работала с чиновниками, и были использованы бюджетные деньги. Так, уже в начале нулевых годов в Московской области, как и в столице, на улицах появились обеспложенные собаки-самки с жёлтыми пластиковыми бирками на ухе. Теперь такие собаки уже не редкость по всей России.
К сожалению, в последнее время в интересах московских подрядчиков по отлову и содержанию из строительных компаний в столице принят исключительно безвозвратный отлов. Объяснение его неточностью формулировки о возврате на прежнее место обитания в федеральном законе не выдерживает никакой критики. Эта система приводит к массовым смертям кошек: вид особо подвержен инфекциям и заболеваниям, связанным со стрессом и скученным содержанием. К тому же, большая часть этих животных имеет опекунов.
Впереди – борьба за их легализацию, за дифференциацию видов в законе (нормы, разработанные для собак, не должны автоматически переноситься на кошек), и, конечно, за введение обязательных мер по предотвращению бездомности тех и других.
ШЕСТОЕ ДОСТИЖЕНИЕ ЗООЗАЩИТЫ ЗА ЭТИ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ. В те же годы, на рубеже веков, столичные зоозащитники начали борьбу за принятие столь необходимого Закона о защите животных. Битва затянулась на девятнадцать лет. Принятия Закона о защите животных добиться не удалось, но в 2018 году Государственная дума приняла Федеральный закон № 498 «Об ответственном обращении с животными». Пусть он и весьма слабый, подменивший собой внутренне непротиворечивый и не конфликтующий с существующими законами России текст, но он впервые в нашей стране провозгласил запрет на уничтожение безнадзорных животных.
СЕДЬМОЕ ДОСТИЖЕНИЕ. Одна из больших побед зоозащиты России – это принятый в 2017 году достойный, гуманный, защищающий все категории животных рамочный Закон СНГ «Об ответственном обращении с животными». Страны постсоветского пространства получили нужный ориентир в законодательстве по обращению с животными.
И, наконец, ВОСЬМАЯ ПОБЕДА отечественной зоозащиты. В 2020 году, вслед за неоднократными требованиями зоозащитников из Московского общества защиты животных (МОЗЖ), в Конституцию РФ вошли поправки об ответственном отношении к животным. Благодарим за это спортсмена-паралимпийца Сергея Бурлакова из рабочей группы. Это позволило – впервые в двухсотлетней истории нашей Конституции – появиться упоминанию о животных в основном законе. Теперь это основной закон России не только о людях страны, но также о её природе и животном мире.
Зоозащитное движение развивается, пусть и не так быстро, как хотелось бы, поэтому ему очень нужны помощники. Вместе мы можем спасти много жизней.
