Сценическую версию по мотивам произведений знаменитого сербского режиссера, парадоксального и непредсказуемого Эмира Кустурицы (всключая книгу рассказов "Сто бед" и его автобиографию "Где мое место в этой истории?") написала и поставила по заказу театра режиссер Галина Зальцман.
Заметим, что ей не впервой работать с киноматериалами, переводя их на сценический язык. Она уже выпускала в разных театрах постановки по мотивам лент Годара, Каурисмяки, Триера, Досталя, Тарковского. На этот раз задача совпала с ее симпатиями.
- Мне с юных лет нравятся фильмы Эмира Кустурицы, - говорит Галина Зальцман. – В них есть свобода, умение смеяться в самых грустных местах и парадоксальное поведение людей, что довольно часто встречается в реальной жизни: просто не все это замечают.
...Больше всего мне нравится то, что Кустурица всегда рассказывает про людей, он удивительно умеет видеть человека – такого человека, который порой не знает, "где его место в этой истории".
На мой взгляд, главное качество Кустурицы – умение смотреть на мир с позиции любви. У него всегда есть герой, не похожий на стереотипного героя; война, которая, прикидываясь балаганом, подбирается всё ближе; и любовь, которая всё победит.
Войну как балаган мы увидим (скорее, услышим как взрыв) в последние минуты спектакля. А время его действия вполне мирное – последние десятилетия XX века, начиная с 1970-х вплоть до 1999 года, когда Югославию разбомбили силы НАТО. Место действия – три прекрасных югославских города: Травник, Сараево и Белград, в которых тогда "ничто не предвещало"...
...Известный кинематографист Эмир (Кустурица) приходит в пустой зал заброшенного кинотеатра, где когда-то в детстве приобщался к волшебному миру кинематографа. Это было в другой жизни, еще до войны, до бомбардировок американцами его любимого Сараева. Вспоминает о детстве, юности, друзьях... Сейчас здесь, среди ободранных кирпичных стен и старых кресел он рефлексирует, пытаясь "остановить время". И как бы пишет сценарий для будущего своего фильма.
...На маленьком экране – панорама старого прекрасного Белграда, с его мостами и парками, затем кадры из его любимого "Амаркорда" Феллини. Сценография Семена Пастуха приведет нас через продуманный хаос вещей в подвал, где абсурд нарастает. Забавный "придурок" Зеко (Егор Разливанов) разговаривает с карпом в огромном аквариуме, затем ныряет туда в маске, практически топится...
Анна Ляхова, Егор Разливанов. Фото Константина Чубенко.
Он считает рыб самыми мудрыми существами на свете: "Рыбы молчат не по глупости, они находятся между жизнью и смертью, и уже все знают!" Об этом как бы намекает и загадочно виляющая пышным хвостом над сценой анимационная рыба. Похоже, намекает на древний библейский символ в отсутствие православного креста...
Кустурица, стремясь к познанию мира, на наших глазах «раздваивается» на юного и зрелого. Юный, еще в той сладкой Югославии, - это Владимир Симонов — младший. Зрелый, уже после рокового 1999 года, - Евгений Кравченко. Что сказать? Похож. Копна жестких волос... Верблюжье пальто... Жесткий сербский акцент, как у самого прототипа. Кстати, готовясь к роли, артист пересмотрел все его фильмы и был ими просто поражен...
Евгений Кравченко. Фото Валерия Мясникова.
Герои (две пары разного возраста) тем временем пытаются разобраться в своих чувствах. Юные — хаотично, на наших глазах взрослея через первую любовь. Пожилые, прошедшие испытание долгой жизнью под одной крышей, — осознанно, относясь к друг другу с нежностью и заботой. Проблемы героев, зачастую наивные, но по-человечески понятные. Так, мама и папа скрывают друг от друга, что находятся в больнице (причем, в одной). А в другом уютном доме муж прячет от жены заначки в местах, которые супруга прекрасно знает. А война, развал страны — это лишь страшный фон как сон, одна Большая Беда.
Режиссер пытается воспроизвести предчувствие надвигающейся катастрофы, рисуя тот знаменитый хаос, балаган цыганского табора, который царит в фильмах Кустурицы. Задача непростая. То, что выглядит органично на экране, на сцене производит иногда странное впечатление.
Так, окончательно запутывая зрителя, в этом спектакле каждый артист играет несколько ролей. Артём Пархоменко воплотил персонажей-отцов, Славо и Брацо, а Светлана Йозефий трех дам - матери Кустурицы, семижильную Аиду и любвеобильную Азру. Егор Разливанов сыграл Драгана, Зеко, Цоро и Курьера, Михаилу Коноваленко достались роли Алексы, Горана и Црни. На долю Сергея Барышева пришлось четыре персонажа: Недо, Гроссмейстер Светозар Глигорич, Танкист и Милиционер. А в ролях Миляны и медсестры – Анна Ляхова.
Анна Ляхова, Егор Разливанов, Сергей Барышев. Фото Константина Чубенко.
Легко, конечно, запутаться в этих атомах, которые складываются в одну молекулу. Но все артисты: и опытные, и юные, играют отчаянно, без оглядки. К тому же эти истории переплетены между собой, герои воспринимаются как члены одной семьи.
О том, что "завтра будет война", напоминает и музыка. Как без нее в спектакле о Кустурице? Музыка для него всегда значила многое. Многие годы режиссер играл фолк-рок в музыкальной группе The No Smoking Orchestra. И здесь тоже играют музыканты, причем живьем, давая дополнительные невероятно сочные краски. Причем ритмы и мелодии взяты прямо из его фильмов. И под них лихо двигаются даже шахматные фигуры и доски в сцене одновременной игры...
Спектакль, конечно, не банальный. И смотреть его не очень комфортно. Кое-кто из зрителей не выдерживает и уходит. И финал у него страшный, хотя и открытый. Взрыв, рыло танка прорывается в кинотеатр... Кино кончается, наступает жизнь, которой никто не рад. Судьба героев после 1999 года нам (да и автору тоже) неизвестна. Мы сами ее дорисуем. Оставим их живыми и счастливыми.
Фото Валерия Мясникова
А эта горькая история о забавных и трогательных обитателях балканского рая будет еще долго бередить славянскую душу. Бытовая, в общем, история напомнит вдруг о скрытой ране на теле Европы. По сути, перед нами первая за многие годы внятная (при всем цыганском балагане) сценическая версия того, что случилось с такой прекрасной и солнечной страной, как Югославия... И напоминание об ответственности, которую несет за это не только художник...
