Вообще-то псевдонимов, а с ними и ипостасей, у Романа Арбитмана много. Например, как доктор Рустам Станиславович Кац он издал монографию "История советской фантастики". Труд был талантливой мистификацией, но таки ввел в заблуждение социолога Леонида Фишмана, который в своей книге "Фантастика и гражданское общество" сослался на неё как на серьёзный научный труд. Также публикации Арбитмана бывают подписаны "Аркадий Данилов" и "Андрей Макаров". Но более всего он известен как Лев Гурский, автор романа, экранизированного под названием "Досье детектива Дубровского". Не авторским. По собственным словам писателя, "Гурский родился на свет потому, что критику Арбитману — и читателю Арбитману тоже — не хватало в российском детективе иронического триллера наподобие "Проклятого изумруда" Дональда Уэстлейка".
Как литературный критик Роман Арбитман печатается с конца 1980-х годов. Его статьи выходят в "Литературной газете", "Книжном обозрении", "Сегодня", "Литератор" (Санкт-Петербург), в "толстых" журналах "Урал", "Волга", "Новый мир", "Знамя". Поле его изучений – преимущественно фантастика и детективы. Историк литературы Андрей Немзер сказал однажды: "Уверен, что поступись Роман Арбитман своими „фантастико-детективными“ принципами, его роль в критике была бы весьма весомой". Собственно, тому, можно или нельзя, и почему, быть весомым в литературе, давая людям "час радости", мы и посвятили круглый стол.
Роман Эмильевич, каковы, на ваш взгляд, отношения между "большой литературой" и жанровой литературой?
Мне кажется, неверна сама постановка вопроса. Нет четкого разделения между "жанровой" и "внежанровой" литературой. Вернее, деление есть, но смысла в нем нет: такая сепарация выгодна только критикам и книгопродавцам – чтобы знать, на каких полках выставлять новинки. Есть литература, хорошо написанная. Есть – плохо написанная. Прочее – от лукавого. Грэм Грин, например, некоторые свои романы переносил в загончик "развлекательного чтения". И лучший, на мой вкус, роман этого писателя – "Наш человек в Гаване" - попал в тот же список. И что с того? Он не перестал быть отличной литературой. "Комедианты", "Тихий американец", "Путешествие с тетушкой", "Брайтонский леденец", "Ведомство страха" и др. - это всё литература.
Может ли жанровая литература вернуть публике внимание к литературе как таковой?
Насколько школьное "изучение" классики отбивает у молодых людей всякий интерес к литературе, настолько же хорошо написанная массовая литература приучает к книгам и чтению. Человек, который добровольно – не из-под палки – прочел все семь томов "Гарри Поттера", рано или поздно откроет для себя и других писателей. Пусть не каждый, пусть каждый десятый – уже огромный плюс.
Какие тенденции жанра, в котором работаете, вы можете назвать позитивными и негативными? Какие из направлений внутри жанров могут выступить в качестве "внутреннего двигателя"?
Мне не нравится, когда в нынешней фантастике лидируют "постапокалипсис" или "зомби-хоррор", а в детективе – слэшер и "черный роман". Читатель подвержен моде и подчиняется тренду, но в глубине души он хочет видеть свет в конце туннеля. Жизнь чаще всего нехороша, а иногда и отвратительна. Однако это еще не повод для того, чтобы отказаться от хэппи-эндов. Добро должно победить зло, жизнь одержать верх над смертью – пусть и (говоря словами Хармса) "неизвестным для нас способом". Искусство влияет на реальность. Кощей Бессмертный, побежденный на страницах книг, лишается части своей волшебной силы. Люди понимают, что не такой уж он бессмертный. И это воодушевляет на борьбу с ним.
Что, на ваш взгляд, может быть интересным читателю в ближайшей перспективе (в вашем жанре и не только)?
Книги о ближайшем будущем – светлом. Не замалчивание проблем, а описание времени, когда они решаются. Как автор, я и сам стараюсь действовать в том же направлении: пример тому – роман "Министерство справедливости". Понятно, что Льву Гурскому тут не обойтись без фантастики. Литература – не экономический трактат и не публицистическая статья. Но если ты как автор убедителен, читатель примет "правила игры". И если книга понравится, он задумается над тем, КАК в реальности осуществить описанное – уже БЕЗ фантастики.
Может ли в российской жанровой прозе возникнуть фигура уровня Гранже, Мартина, Корнуэлла, Роулинг?
Может. Не исключено, что такие авторы уже есть. Просто современная издательская практика не способствует их самореализации. Издателей можно понять: экономическая ситуация – не в их пользу. Многие издатели опасаются, что прогорят, и поэтому боятся неожиданностей и предпочитают гнать коммерческий "верняк". Это, впрочем, свойство не только российских книжных коммерсантов. Вспомним, с каким трудом той же Роулинг удалось продать первую книгу о Гарри Поттере. Но у нас, конечно, издатели enmasse куда более трусливы и зашорены. К счастью, исключения есть, так что я все-таки надеюсь на лучшее.
