Кадр из фильма "Ван Гоги". Фото: celebrity.moscow
Действие фильма происходит за рубежом – в Латвии и Израиле. Однако глубина чувств героев, боль, с точностью отраженная на экране, стирает границы и придает истории общечеловеческий характер.
"Ван Гоги" - это история Марка (Серебряков), художника, который с рождения живет с травмой – иглой в черепе. Точнее, в "родничке"; игла смущает его настолько, что он даже просит швейцарского специалиста сделать ему эвтаназию. Однако швейцарец – в разговоре по скайпу – ведет себя оскорбительно хладнокровно, по мнению Марка: заявляет, что посторонний предмет в мозгу не угрожает его жизни, стало быть, и показаний для ее добровольного прерывания нет. Марк уверен, что иглу ему в череп вонзила мать, чтобы убить его в младенчестве. Так фильм с самого начала густо замешан на семейных патологиях. Мать давно умерла, но в памяти Марка она, что называется, "живее всех живых", половину своих неудач он связывает именно с ней – какой может быть жизнь у человека, не нужного собственной родительнице?..
Алексей Серебряков в фильме "Ван Гоги". Фото: m.rus.delfi.lv
Марк давно уехал от отца, известного дирижера (Ольбрыхский), с которым у него сложные отношения, но жизнь его от этого счастливее не стала. Узнав о смерти приемной матери, Марк приезжает на родину. Там он узнает о страшном диагнозе отца: паркинсонизм. При этом старик все так же эгоистичен и надменен, как в молодости. Не зря же Марк иронически зовет его Ваше Величество. Выясняет сын и правду о своей травме – его мать умерла родами, иглу в череп Марка вонзил отец. После этого открытия ему предстоит решить: бросить того, кто, как считает Марк, разрушил его жизнь, или простить и остаться с ним до конца.
Предельная концентрация боли (не только физической), удерживает напряжение с самого начала картины. Здесь выражено нечто более тяжелое, чем смертельный диагноз. Это нечто делает фильм "Ван Гоги" более пронзительным, чем "Все еще Элис" Ричарда Глацера и почти таким же пронзительным, как "Любовь" Михаэля Ханеке.
История показывает, насколько сильное влияние оказывают детские впечатления на последующую жизнь. Как игла, которая находится в голове с рождения. В то же время возникает вопрос: а была ли эта детская травма на самом деле? Что более реально – силуэт иглы в томографе или счастливые мгновения, которые отец провел с сыном в детстве? Ведь, по сути, они - все, что есть в жизни Марка. Они получили продолжение во взрослые годы: момент, когда отец подарил сыну веревочную куклу, определил его профессию – сейчас он делает инсталляции. Детские воспоминания Марка зыбки и иллюзорны, но веревочные инсталляции материальны. Более того – их можно расплести и создать новые. Примерно так же Марк поступает и с собственной биографией. Он жертвует возможностью самому создать семью ради проводов отца в лучший мир. Пока он ждет конца старика, его невеста оказывается беременной на солидном сроке от другого, а Марку остаются их общая мастерская, его плетеные работы и… разрешенный "гордиев узел" отношений с Его Величеством.
Даниэль Ольбрыхский в фильме "Ван Гоги". Фото: news.meloman.kz
Важно отметить, что главный герой ищет себя, хоть и пребывает в мире иллюзий. А что еще остается, когда жизнь разрушена? Марк надевает маску для сна и отправляется по дорогам прошлого.
На протяжении фильма появляются "альтернативные реальности" главного героя – то, как могла бы сложиться его жизнь. Мальчик в первой сцене – сын, которого у Марка никогда не было. Вторая - приемная мать и ее семья…
Финал истории трудно назвать счастливым. Однако он выдержан в светлых тонах и закругляет лейтмотив "всесилия творчества", проходящий через всю ленту.
В мастерской художника. Фото: kinoafisha.infoВ середине фильма в одном из эпизодов Марк помогает резчику по дереву усовершенствовать работу. В конце герой находит себя в этом новом для него направлении искусства. Он даже организует школу резчиков-любителей. Почему-то в ней сплошь старики обоего пола. Дерево прочнее и жизнерадостнее веревок, и этот символ невозможно не заметить. Все ученики Марка старательно вырезают из деревянных брусков портрет Ван Гога. Все Ван Гоги похожи на Его Величество. Видимо, ученики используют один и тот же образец. Зритель может сам с собой порассуждать на тему, что именно заглушило имманентную боль картины: забавные добродушные Ван Гоги, выточенные из дерева, или радостная улыбка на лице Марка, поглощенного занятиями с древорезами.
