Надо признать, что не все стихи флэшмоба соответствуют пушкинским канонам стихосложения или пушкинским критериям работы со словом – ответственной и филигранной, совершенно не заметной со стороны. Но флэшмоб – это не про состязательность и конкуренцию, а про душевный порыв и массовость. Наша акция неоспоримо показала одно: сегодняшние российские и русскоязычные поэты по-прежнему ощущают себя в пространстве пушкинской поэзии и преклоняются перед его талантом. В пору попыток "отмены русской культуры" этот результат – главный.
Елена Севрюгина
Фото из личного архива автора.
Болдино
В ночь стучат колеса-болтики,
Дождь не оставляет шансов
поскорей доехать в Болдино -
чистым словом надышаться.
Походить по тропкам узеньким,
мимо клумбочек неброских.
Неземную слыша музыку,
Бросить в урну томик Робски.
Робски плотская и тленная,
И Бог весть ещё какая,
А во мне сидит вселенная,
вечная, не городская.
Что там рай с дворцами – Ниццами?
Путешественника шалость.
Мне на месяц забуриться бы
в домик с крышей обветшалой
и вплетать ночные шорохи
да мышиное шуршанье
в паутину строчки шёлковой…
Мне бы только не мешали
обретать для сердца родину -
с ней так горестно расстаться.
И опять я вижу Болдино
В суете бессонных станций –
Там, где Пушкин по-приятельски
Мне помашет гривой чёрной…
Жаль, под стук колёс предательский
Ехать мимо обречён я…
София Максимычева
Фото из личного архива автора.
Пушкин
С неба сыплет снежной стружкой,
начинается зима.
Мне сегодня снился Пушкин,
Петербург, Нева, дома.
Шёл вприпрыжку с непокрытой
гениальной головой,
вслед гурьбой неслись мальчишки
и кричали:
– Пушкин, стой!
Он не слышал, торопился
в дымку, призрачную даль,
и ещё кому-то снился,
а за ним спешил февраль.
Чтобы там, на Чёрной речке,
всё расставить по местам:
дуэлянты, Пушкин, вечность.
Трам-парам, парам, парам.
Анна Вайханская
Фото из личного архива автора.
Пушкин у меня в гостях
Мама, папа, бабушка и дед,
Няня, мои первые подружки…
Мне ведь не было ещё двух лет,
Как со мною подружился Пушкин.
Он вошёл с кудрявой головой
В мою детскую и громко ахнул:
"Сколько книг, читатель дорогой!
Эти книги, словно розы, пахнут!"
Солнце! Простота и красота!
Пушкин появился спозаранку
И принёс учёного кота,
Золотую рыбку в круглой банке.
Рассказал про нянюшку свою,
По головушке меня погладил,
Подарил мне книги и тетради
И пропел мне "Баюшки-баю".
На заре проснувшись, вновь уснула.
Открываю глазки в тишине:
Классика, увы, уж ветром сдуло!
"Пушкин, снова приходи ко мне!"
Надежда Егорова
Фото из личного архива автора.
* * *
Искала Пушкина не там.
Ни слог пространных монографий,
Ни тур по памятным местам,
Ни строки скучных биографий
Мне не открыли ничего
В душе российского пиита.
Узнать, понять, постичь его
Надежда дерзкая разбита.
Когда ж в полночной тишине
Заветный том раскрыла снова,
Пронзило ум и сердце мне
Живое пушкинское слово.
Виктория Семибратская
Фото из личного архива автора.
Болдинская осень
Несносные часы тянулись вечно…
Невольник случаем отрезан от Москвы,
Страдал, метался и болел сердечно,
Не растопить мольбами постовых.
Стеной встречали грозные кордоны,
Меж ним и светлым Ангелом разрыв.
Колодец слёз, печаль тоски бездонной
Он обернул в писательский порыв!
Перо скрипело, упраздняя цепи,
За мыслью вольной росчерком вослед.
Сияли звёзды на блаженном небе,
Рождался неожиданный сюжет.
Поэт воспрял в прекрасной силе слова,
Горел, мечтал и приближал тот миг,
Когда фаты воздушные покровы
Падут к ногам, являя счастья лик...
Елена Адинцова
Фото из личного архива автора.
Он читал наизусть Пушкина
Он читал наизусть Пушкина
В блиндаже и сыром окопе,
Его голос звучал простуженно,
Но теплом согревали строки.
Он нелепее был нелепого,
Неказистый, худой, раскосый,
Особист, приезжая, нервничал,
Не солдат, этот хрен учёный.
Вроде нет ничего и вредного,
В красотою сплетённых узорах,
"Лучше б выучил ты Маяковского,
Чем про баб тут тоску разводишь".
Но с упорством приговорённого,
Что молитв, вдруг, постиг откровения,
Заводил в передышках нечаянных
Им любимые стихотворения.
Да и труса в бою не празднуя,
Шёл в атаку он в полный рост,
Был мой прадед любитель поэзии,
И ко мне был построен им мост.
Лариса Комракова
Фото из личного архива автора. * * *
Чёрный блеск зари поэтов.
Жизни – свечи. Нет ответов.
Их заснеженная нежность
Слову, мысли, делу верность.
Мира скользкого штрихи
Обнажают нас стихи.
И душой полны глаза...
Бог. Молитва. Образа.
Елена Данилова
Фото из личного архива автора.
Перо Пушкина
На кончике волшебного пера
Лебяжьего иль, может быть, гусиного,
Лежит поэзии великая страна
И часа ждет по морю плыть чернильному.
И понесет словесная волна
Эпитетов, метафор и сравнения,
Чтоб насладились ими все сполна,
Читая строки нового творения.
Поэзия рождается в тиши.
И лишь перо трепещет от волнения…
Прошли века, но снова мы спешим
Сравнить свои стихи со словом гения.
***
На кончике волшебного пера,
Стремясь воспеть любовь, сомненья, нужды,
Лежит поэзии великая страна,
Которую открыл планете Пушкин!
Сергей Коркин
Фото из личного архива автора.
***
Царско-сельская эпоха —
Осень длится без конца,
Вырезаются неплохо
На коре дубов сердца,
Пронзены стрелой Амура
И листвой окаймлены...
Что ты смотришь, баба-дура?
Не в тебя мы влюблены!
Борис Чечельницкий
Фото из личного архива автора.
Краткое содержание повести Пушкина "Пиковая Дама"
По скользкому насту и тающей склизи,
Питающий чувства к шуршащим банкнотам,
Бессовестный Герман подкатывал к Лизе.
Чайковский его расписал, как по нотам.
Графиня при виде трясущейся пушки
Решила, что дескать, пора помирать ей.
Уходят графини, уходят старушки,
И Герман уходит – приходит Кондратий.
Наталья Охтя
Фото из личного архива автора.
Пушкину. У приоткрытого окна.
Под пресс-папье шуршит от ветра кипа
бумаг. Начертаны слова поэта
у дома Ришелье, где моря всхлипы
в горах гуляют эхом. В пируэтах
листва олив танцует по аллеям.
Все нотки непогоды сердце чует,
ведь Пушкин снова осенью болеет
глагольной рифмой, строками ликуя.
Шумит платан и так же бьются волны,
и у причала продают ставриду,
и вспоминаются всегда невольно
слова: "Прекрасны вы, брега Тавриды".
Виктор Ляпин
Фото из личного архива автора.
Болдинская осень
Непроявленный, неразличимый,
вместе с сумраком, с чаем сердечным —
убежавший закат за лучинник.
...Будем ждать этой осени вечно.
Сладкой осени, первых касаний
робких листьев на кольях ограды —
с растревоженными голосами
вслед смотрительницам листопада.
Спит листва на пруду. И не тает.
Пьёт, не может напиться туманом.
И летают по саду, летают
паутины, как строчки романа...
Людмила Кубалова
Фото из личного архива автора.
Пушкиногорье
Что думал бы поэт о нас,
об отношении к отеческим гробам,
местечку "Сент-Женевьев де Буа",
о городе Петра в блокаду,
об искорёженных войной оградах.
Чтоб ты сказал о нас,
беспечно давящих на газ,
Наверное,
стрелял бы эпиграммой через раз.
Дай оправдаться!
Народная тропа к тебе натоптана;
Известные на всю страну топонимы —
Петровское, Михайловское,
где ты в опальном одиночестве
бежал из сеней на крыльцо
на звоны бубенцов
навстречу гостю.
Товарищ верный Пущин —
не придворный певчий —
уйдет во глубину сибирских руд…
В часы страданий о нем жалеет Пушкин:
"Мне было бы намного легче".
Расставило всё время по местам.
Осталось завещание поэта к нам —
хранить любовь к отеческим гробам.
Людмила Кулик-Куракова
Фото из личного архива автора.
Пушкинский платан*
Дождик странником бродит, сетуя,
на деревьях листву клоня,
что дарю все поклоны лету я,
и платану, Гурзуф любя.
И под кроной, стихами, чувствами
расскажу я мечты души,
и качнутся ветви, — без устали
живёт прошлое здесь, в тиши.
О поэте сегодня прошлое
открывает Небесный свет,
и потянутся строки прошвою,
вспоминая стихи "Мой портрет".
Над платаном кружит год памятный,
годовщины прискорбная тень,
меценатской рукою праведной
судьбоносный отмечен день.
Символ славы поэта русского,
слов хранитель и сильных душ,
вырастал из преданья грустного,
чтоб мечтали (ты слов не нарушь),
заходили в музей мы по праздникам,
в будний день. Он не так уж тих.
Дождь по крыше стучит проказником,
словно хочет прочесть триптих.
* Платан в Гурзуфе посажен меценатом И. Фундуклеем
в годовщину смерти А. С. Пушкина.
Ольга Архангельская
Фото из личного архива автора.
К Пушкину
О, ты восстанешь, добрый гений!
Тебя недаром унесло
крылами всех былых гонений,
и слава сморщила чело.
Нам не хватает этих терний,
что делают венок венцом.
И в каждой тягости вечерней
виновны вновь перед Отцом.
Пусть слишком призрачна Аврора –
завязаны не все концы.
Мы ловим радостные взоры!
Мы прячем старые рубцы.
Александр Королев
Фото из личного архива автора.
А.С.Пушкину
О, Пушкин!
Был он ловелас,
Угодник дамский,
Что ни говори.
От заката до зари
Он влюблялся в вас,
Татьяны, Натали, Мари…
Потомок диких арабчат,
Вскормлённый молоком Руси,
Любимец и дворцов, и хат
Сполна в Отечестве вкусил
И зовы плоти,
И восторг души,
И ревность,
Как удары плети.
В стихах его мир не шуршит –
Звенит,
Пылает,
Светит!
Ольга Аникеева
Фото из личного архива автора.
В Пушкинских горах
До легкости, до звучности, до пенья
Взлети, душа, среди холмов зеленых
И яблоневых веток, наклоненных
Под тяжестью плодов, блаженной ленью
Наполнись до краев и роскошь сна
Пускай тебе подарит тишина,
А утро в голубой прохладе сада –
Неспешное теченье разговора.
Гостеприимны Пушкинские горы.
В геранях алых белая мансарда
В старинных отразится зеркалах
И, стрелки передвинув на часах,
Внезапное подарит ощущенье:
Как будто перевернута страница
И век уже другой, иные лица
В почти неуловимом приближеньи
Из темных рам с тобой заговорят.
Раскроется, как веер, цветоряд
Забытых слов, предметов и движенья
В круговороте кружев, аксельбантов
Красавиц роковых и дуэлянтов.
Захвачена игрой воображенья,
Вглядись в портретов смутные черты –
В одном из них себя узнаешь ты.
Пётр Старцев
Фото из личного архива автора.
Виза Пушкину
Я плакать и скучать не буду
По русской речи на других устах.
Варшава, Óполе, Оструда
- Чужой язык, чужой устав.
Иная пьёт со мной обида,
Поруганной глядит весной:
Меж Беловодьем и Колхидой
Томится друг невыездной.
Махнёт ресницами, закроет
Глаза и знай себе, парит.
Над краем змей и землероек
Летит пиит на славный Крит.
Очнётся:
за окошком Сóроть
Влачится скорбно в тишине.
Над нею саван туч распорот
Лучом, но света ближе нет.
За тем сверкающим пределом
Надмирный дышит Альбион.
Мой друг как будто в зале белом
И визою вооружён.
Гудит снаружи всё, несётся
И кущи туч как толщи вод.
Как стратосфера отзовётся
В стихах про гончий небосвод?
Весёлый смотрит Александр
На Рим стоглавый, на Милан,
На громоздящиеся Анды,
Где кличет прошлое орлан.
Да, нé был Пушкин за границей
(Оставьте бедный Эрзерум)
И недолюбленною птицей
Глядело сердце в ясный ум.
Долги и служба как вериги
Тянули вниз.
— Прощайте все!
Пройдут столетия и книги
Поднимут к Млечной полосе.
Сквозь турникеты космопорта
"Онегина" протиснется строка
И оборотами другого сорта
Аресовы опишут облака.
Мы утоляем словом жажду,
Обогащая русским Word.
Нас миллионы, значит, каждый
Возносит Пушкина на борт.
Светлана Тахтарова
Фото из личного архива автора.
* * *
Александр Сергеевич Пушкин, позвольте спросить.
Больше века Вас чтят и Ваш труд, всем нам, ставят в пример.
И здесь надо "…о крепости нити …", но хочется пить.
Август – песни и страсти дотла, раскалился без мер.
Александр Сергеевич Пушкин, покой Вашим снам.
Где, наверное, царствуют строки из Ваших поэм.
Ах, какое богатство Вы, право, оставили нам.
Тут покажется мелочью сущность всех наших проблем.
Александр Сергеевич Пушкин, здоров ль идеал?
Что, с российских полей отправляясь в изысканный свет
И беря там высоты, всё первой любовью страдал.
Сердцу дан один возраст – оно восемнадцати лет.
Александр Сергеевич Пушкин, Вы – мастер пера.
Но чем хуже – тем лучше. Для нас век такой наступил.
Благодатна для наших поэтов любая пора.
Но мне новые силы уже Ваш октябрь посулил.
Сергей Панарин
Фото из личного архива автора.
* * *
Детишки шумною толпой
в музее Пушкина кочуют.
Речь гида катится рекой,
а педагоги ног не чуют…
И вот — затишье. Пара дам
да я, как будто привиденья,
идём чуть слышно по следам
грохочущего поколенья…
С портрета хмурится А. С.,
чуть-чуть, мне кажется, потерян,
мол, вдруг читатель мой исчез,
и голос мой давно развеян?..
Толпа сменяется толпой,
Потом стихает гул нестроен…
И — снова этой же тропой!
Не зарастёт. Уж будь покоен.
