Зураб Церетели родился в 1934 году в Тбилисской творческой семье: отец Константин Георгиевич (1903 — 2002) известен в Грузии как инженер-строитель, происходит из старинного грузинского княжеского рода Церетели. Мать Тамара Семёновна Нижарадзе (1910 — 1991) также представительница княжеского рода. Первым человеком, оказавшим влияние на Зураба, оказался его дядя – художник Георгий Нижарадзе. Так что Зураб уже с юных лет общался в среде скульпторов и художников, среди которых были такие мастера как Давид Какабадзе, Серго Кабуладзе, Уча Джапаридзе и многие другие. Можно сказать, путь молодого человека был предопределён.
В 1952 году Церетели поступил в Тбилисскую академию художеств. В то время в академии сохранялась классическая художественная культура. Там свои знания передавали замечательные мастера из Академии художеств в Петербурге, вынужденные уехать на Кавказ – они несли в себе богатство культуры "серебряного века". К выпуску из академии Зураб подготовил картину "Песнь о Тбилиси", получившую горячее одобрение М.Сарьяна. Однако она не была допущена до защиты из-за "элементов условности". Его стремления найти новые средства выражения привели художника к конфликту с официальным направлением в живописи. Тогда Церетели за две недели нарисовал другой диплом — "Новый человек", изображавший атлета с теннисной ракеткой, который он защитил с отличием. Умение быстро делать новые проекты в будущем очень поможет творцу.
Фото: cruiseinform.ruПервым местом работы Церетели в 1958 году стал Институт Истории, благодаря чему он изучил народное творчество Грузии. Зураб Константинович постепенно стал участвовать в различных выставках, где представлял свои работы. С начала 1960-х годов Церетели быстро занимает высокие позиции среди советских художников и скульпторов, тогда же он заинтересовался монументальным искусством.
В 1964 году, обучаясь во Франции, он познакомился с Марком Шагалом и Пабло Пикассо. У них Зураб научился бесконечному творческому мотору. Теперь, как он сам признаётся, ему не нужно ловить вдохновение, ибо у него присутствует постоянная "потребность", присущая тем великим мастерам.
1967 год стал для Зураба Константиновича поворотным. Первый большой успех принёс ему курортный комплекс в Пицунде: это был его первый монументальный проект. Успехи, достигнутые в Пицунде, во многом определили дальнейшее направление работы мастера. После этого он создал великолепные мозаики Дворца профсоюзов и ресторана "Арагви" в Тбилиси, прочно вошедшие в историю монументального искусства XX века. В том же "звёздном" 1967 году в Тбилиси состоялась уже его персональная выставка, тогда же он был удостоен звания Заслуженного художника Грузинской ССР.
В 70-х годах творческие объекты Церетели появляются по всему Союзу и уже не знают границ. Художник стал применять новую технику работы по металлу. Он разработал приёмы, позволяющие создавать крупные рельефы. Церетели изображал на листовой меди рельеф, после выколачивал его, а затем все фигуры вырезал и выдвигал вперед, так их было лучше видно с большого расстояния.
Фото: sony-club.ruОдним из выдающихся достижений мастера конца 70-х — начала 80-х годов стало возрождение техники древней перегородчатой эмали. Оно стало возможным лишь благодаря упорной многолетней работе, бесконечным технологическим поискам.
Во время перестройки и в современной России творчество Церетели широко известно и распространено уже по всему миру. В 1990 монумент Зураба Константиновича "Добро побеждает зло", возвышающийся перед зданием ООН в Нью-Йорке, символизировал окончание "холодной войны". Монумент, созданный из фрагментов демонтированных американских и советских ракет "Першинг-2" и SS-20 говорил об эпохе разоружения.
Также художник откликнулся на трагедию Башен Близнецов, произошедшую 9 сентября 2001 года. Он создал монумент "Слеза скорби" установленный в Нью-Джерси. Церетели – транслятор, он остро реагирует на события в мире, как на современные, так и на исторические.
Фото: ktelegraf.ru
Зураб Константинович возвёл множество памятников и монументов, посвящённых великим победам и великим поражениям разных стран, его творческая натура не отстаёт от времени. Конечно, как и любой творец, Церетели не избежал критики, например, против московского памятника Петру I даже собирали подписи. Но разве Эйфелева башня сразу полюбилась парижанам, и стала одной из главных достопримечательностей Франции? Широко известен пример — Ги де Мопассан терпеть не мог Эйфелеву башню, но каждый раз обедал именно в ресторане Эйфелевой башни. Писатель объяснял это тем, что в Париже нет другого места, откуда не было бы видно этого сооружения. Монументы Зураба Константиновича Церетели даже те, что поначалу воспринимаются неоднозначно, со временем становятся неотъемлемыми и любимыми символами города.
Церетели — мастер памятников, посвящённых личностям. В Сен-Жиль-Круа-де-Ви во Франции был установлен памятник Марине Цветаевой, куда она эмигрировала: он был приурочен к 120-летию поэтессы в 2012 году. На лавочке, где сидит Цветаева, много свободного места. Художник комментирует это так:
"Я оставил пустое место на скамейке рядом с Мариной. А кто тут должен сидеть, пусть решат люди".
Фото: www.tsereteli.ruЗураб Константинович живёт яркой, насыщенной жизнью. Он знаком со многими известными, гениальными людьми, которых посчитал нужным воспеть. Этому посвящён целый цикл горельефов "Мои современники", но начал он его именами, с которыми связаны огромные достижения культуры начала XX века. Федор Шаляпин и Всеволод Мейерхольд, Александр Блок, Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Анна Ахматова, Николай Гумилев, Марина Цветаева, Осип Мандельштам, Борис Пастернак, Иван Бунин – эти прославленные имена российской культуры вошли в золотой фонд отечественного и мирового художественного наследия. Начав скульптурный цикл с портретов великих предшественников, Церетели продолжил его, создав портретную галерею "шестидесятников", видных деятелей литературы и искусства этого времени. Художник создает образы тех, кто ему близок духовно – музыкантов, поэтов, артистов. Вся серия портретного цикла воспринимается как уникальная поэма о властителях дум многих поколений интеллигенции XX века.
"Мои современники достойны воплощения в бронзе..." — говорит Церетели, на что хочется ответить: Вы несомненно тоже, Зураб Константинович.
