Константин Циолковский. Если побывать в Кирове и пойти гулять по его центру, невозможно будет миновать или как-то обойти его набережную: город вытянулся вдоль реки Вятки. Набережная, к слову, носит имя знаменитого уроженца города Вятки Александра Грина (из города вышли многие знаковые персоны русской культуры и советской политики, но о них нужен отдельный разговор). Если идти по ней по направлению к Александровскому саду (названному, конечно, не в честь Грина, а в честь цесаревича Александра Николаевича, будущего Александра II) и дойти до белых беседок-ротонд, а затем обернуться и кинуть взгляд за реку – взору предстанет деревня. Это и есть знаменитое Дымково, где зародилась дымковская игрушка. По сути, оно не деревня, а пригородная слобода.
Где-то там располагалась слобода Дымково. В рождении бренда нет ничего случайного. Слободу Дымково основали близ тогда еще Хлынова (средневековое наименование Вятки-Кирова) выходцы из вологодского Великого Устюга около 500 лет назад. Испокон веков Дымково заливало каждую весну, когда Вятка выходила из берегов. "Плыли" не только дома, но и окрестные заливные луга. Там и образовалась особая красная глина. Некий гений или чудак заметил, что эта глина послушна человеческим рукам – и догадался лепить из неё забавные фигурки, изображающие соседей, домашних животных, дикое лесное зверье, "самоедов" на санях, запряженных оленями – такие добирались до Хлынова зимой из Архангельской губернии... Другие дымковцы инициативу подхватили. Так и возникли всему миру известные дымковские игрушки.
Точный момент, когда это произошло, "покрыт неизвестным мраком", как говаривал дед Щукарь. Промысел многие исследовали, но никто доподлинно не установил конкретной даты или хотя бы столетия. Самые старые из ныне сохранившихся игрушек датируются рубежом XIX-XX веков, но нет сомнений, что они отнюдь не "первичные". Древность творческого ремесла не подлежит сомнению. В XIX столетии о нем узнала вся империя.
Игрушки рубежа XIX-XX веков. Вятка – "зона рискованного земледелия". В таких регионах дореволюционной России развивались отхожие промыслы и различные ремесла. Исторически сложилось так, что лепкой игрушек занимались в Дымкове только женщины и дети. Мужчинам доставалась почетная обязанность подносить им глину и песок – последний добавляли, чтобы игрушка лучше обжигалась. Ведь мастерских в нынешнем понимании этого слова у крестьян не было. Петушков и прочих куколок создавали буквально "на коленке" – у себя дома, обжигали в русской печи, которой не под силу было нагнать температуру, потребную для прочной "закалки" фигурок. Поэтому приходилось идти на различные хитрости, чтобы укрепить и внешне облагородить изделия. Народная смекалка оказалась на высоте. На рубеже веков в Дымкове изготавливали игрушки примерно 57 мастериц. Складывались династии. Мать учила дочь, свекровь – невестку. Бывало, прекрасные половины целых семейств занимались веселым ремеслом. Продавать свои изделия носили на праздник Свистопляска, или Вятская свистунья. Это был самобытный вятский народный праздник, первые письменные упоминания о котором появились в начале XIX века. Он отмечался в четвёртую субботу после Пасхи, то бишь всегда выпадал на весну. Праздник начинался с панихиды по убиенным воинам в часовне Михаила Архангела, располагающейся у Раздерихинского оврага в черте Вятки. Но очень скоро серьезное настроение сменялось буйным весельем и гуляньями. Праздник разливался по всему городу. Как на крестьянских ярмарках во всех губерниях, тут были шуточные забавы, кулачные бои, обжорные ряды, большие торги… Но у Свистопляски существовала одна изюминка. Ведь на ней торговали своими поделками дымковские мастерицы!.. По названию праздника не составит труда догадаться, каких изделий "в ассортименте" было больше всего. Свист от глиняных птичек и зверушек стоял невообразимый. Зато и отдыхал народ от души.
Дымковские свистульки. Дымковский промысел во многом основан на традициях – и большинство из них свято сохраняется по сей день. В первую очередь – гендерный принцип. Лепят игрушки и свистульки и в наши времена только женщины. Поэтому нет такого понятия "дымковские мастера": только "мастерицы". Но есть и утраченные традиции. Ушла в прошлое разгульная Свистопляска. В последние разы её отмечание фиксировали где-то в 1920-е годы. А дальше русский крестьянский уклад постигли очень серьезные перемены…
Но еще до "великого перелома", в начале ХХ века, дымковская игрушка, как ни парадоксально прозвучит, оказалась на грани исчезновения. Бесхитростную народную игрушку с её фольклорными мотивами на ярмарке потеснил китч – гипсовая статуэтка. На фоне падения спроса многие мастерицы бросали работу. И лишь одна Анна Афанасьевна Мезрина (1853—1938) не изменила вековым устоям. В 1908 году её работами заинтересовался художник Алексей Иванович Деньшин (1893—1948). Он сделал эскизы около 15 тысяч игрушек и написал о промысле и о самой Мезриной несколько статей и даже книг. Альбомы Деньшина видели – и выражали восхищение! – не только "вятич" по рождению Виктор Васнецов, но и далекий, казалось бы, от этих мест Корней Чуковский. Деятели культуры оценили дымковскую игрушку по достоинству. С именами Деньшина и Мезриной связывают возрождение промысла дымковской игрушки. Анна Афанасьевна в советское время еще успела получить звание Героя Труда.
Итак, дымковская игрушка, к счастью, не погибла. В отличие от деревни Дымково. Сегодня она уже фактически нежилая. По крайней мере, мастерицы там уже не обитают. А все разнообразие дымковских фигурок, заметно расширившееся за счет образов нового времени, создается в мастерских в кировском Доме художника. Это приметное здание в центре города. Четырехэтажное, оно кажется высоткой благодаря большой кубатуре помещений и высоким потолкам. На первом его этаже магазин дымковской игрушки, где постоянно толкутся покупатели. На четвертом – музей дымковской игрушки. А на третьем этаже – святая святых, мастерские, куда ротозеев не пускают, но откуда в качестве дополнительно оплаченного "бонуса" к экскурсии можно пригласить мастерицу в музей, чтобы она на глазах посетителей слепила сувенир специально для вас. Некоторые мастерицы трудятся в собственных мастерских, расположенных в городе. А в подвале Дома художника таится печь, из которой выходят загляденья.
Нам провела экскурсию по залам музея милая и знающая девушка Лия, снова выражаю ей благодарность. Осмотр начинается с панорамы Дымкова с портретами мастериц, которую написал на одной из стен музея художник Виктор Харлов. Мастерицы изображены с точным сходством и прославившими их изделиями в руках на фоне вешнего разлива, сыгравшего столь значительную роль в формировании дымковского промысла.
Лия приоткрыла нам многие тайны дымковской игрушки. Вообще, глиняная игрушка для России – явление не уникальное. В нашей стране сложилось около двадцати центров создания глиняных сугубо декоративных изделий. Продукция восьми из них представлена в музее, чтобы наглядно продемонстрировать разнообразие игрушек. Оно обусловлено не только особенностью стилей и манер, принятых у мастеров в разных регионах, но и особенностями сырья – глины. Вы удивитесь, но говорить "глина – она и есть глина" совершенно неграмотно!.. От природы она бывает не только разных цветов, но и разной жирности. От жирности и прочих природных свойств глины зависят возможности мастеров, а, следовательно, и внешний вид конечного продукта.
Скажем, у романовских глиняных кукол "родом" из Липецкой области эдакий бежевый фон лиц, а глазки на них проколоты. Это оттого, что тамошняя глина либо черная, либо желтая, а после обжига белеет сама, создавая почти натуральный цвет человеческой кожи. Старооскольская и кожлянская игрушки (Курская область) лепятся из сизой глины, которая после обжига тоже светлеет. Старооскольская расписывается единственным цветом – той же сырой глиной. Получаются розоватые фигурки с терракотовыми узорами. У абашевской игрушки (Пензенская область) глина светло-серая и при обжиге чуть белеет. Здесь поражает, что мастеров не смущает размер свистульки: свистеть можно в коня, в птиц на дереве, во льва и даже в полицейского (чувствуется извечная любовь народа к стражам порядка!). Филимоновская игрушка из-под Тулы тоже лепится из черно-синей глины, белеющей после обжига, но покрывается белилами и расписывается куриным перышком в духе языческих мотивов – солярные знаки, елочки, лучики, в общем, заклинания на плодородие. Длинные шеи филимоновских птиц, зверей и людей объясняются тем, что тамошняя глина жирная, и каждый ее кусочек хорошо тянется. Петровская игрушка костромской области не расписывается, а глазурируется, а узор наносится проколами. Северная каргопольская игрушка делается из красной глины, полностью белится, потом раскрашивается. В этом она схожа с дымковской – но с виду изделия разительно далеки друг от друга.
Тульская городская игрушка. Наконец, возникшая позже "крестьянских" тульская городская игрушка формируется из белой глины и использует более утонченные сюжеты – кавалеры в близких к оригиналу мундирах, дамы в модных туалетах, прорисованные выразительные лица с проколотыми глазками… Можно бесконечно сравнивать игрушки между собой и поражаться фантазии народа. Казалось бы, круг тем для изображений невелик – но мастера из разных краев умудрялись не повторять друг друга!.. И, конечно же, в музее оформлена витрина памяти Анны Мезриной и Алексея Деньшина, которые не дали пропасть чудесам из слободы Дымково.
Вернемся к нашей основной теме – дымковской игрушке. Вятской глине, оказывается, жирности не хватает. Поэтому из одного кусочка трудно вытянуть целую игрушку, и даже самую миниатюрную фигурку приходится лепить по частям. Этот факт привел к созданию целого комплекса правил здешних мастеров. Все изображения животных и птиц для свистулек начинают лепить с пустого яйца, которое называется гузном. Гузно одно, а головы разные. "Архитектурные излишества" (крылья, хвосты, клювы, рожки и пр.) примазывают к гузну мокрым пальцем, а места соединений пальцем же маскируют. Работать надо споро: как только игрушка высохнет, ее пора нести в печь. Сушат фигуры на полке в естественных условиях, затем обжигают. Маленького петушка будут сушить два-три дня. Индюка побольше – две-три недели.
Гузно в руках у экскурсовода.
Обжиг – дело постепенное: плавный нагрев и плавный спад. Он производится не ради одной прочности: обожженная глина не пропускает воду, на нее можно накладывать краски. Кроме того, обжиг при температуре порядка 900 градусов (фигурки при этом процессе светятся насквозь) неумолимо выявляет брак. Плохо просохшая игрушка расколется в печи. Если в песке попадется камешек, он при нагреве разорвет игрушку. Некрепко примазанная деталь отпадет. Безупречной выйдет из печи только хорошо и качественно выполненная композиция. Кажущаяся хрупкость куколки – не более чем миф. В магазине нам убедительно продемонстрировали его безосновательность. Продавец в качестве последнего аргумента в споре взял одну из фигурок за ноги – и как шарахнет по прилавку!.. Мы так и ахнули от ужаса (между прочим, они стоят недёшево, но это заслуженно). А игрушке – хоть бы хны.
Дымковские мастерицы и сейчас работают, как их прабабушки: мокрая тряпочка, вода и руки. Для придания сложных форм используют еще и лопатку. Но в творчестве свято соблюдаются все традиции, заложенные безымянными уже художницами минувших веков. Несмотря на то, что были заложены те традиции не от хорошей жизни, а от крестьянской нищеты и скудости технологий, и, казалось бы, при сегодняшних возможностях ими можно пренебречь… Но этого не только не происходит, но и соблюдению "производственных" ритуалов придается сакральный смысл.
Скажем, почему дымковские игрушки всегда белят, прежде чем расписать?.. К слову, не путайте роспись и раскраску! Раскраска – это просто нанесение разных цветов, а вот прорисовка узора или орнамента – уже роспись. Так вот. В средние века не белить игрушку было невозможно: из русской печи её доставали грязную как чёрт, измазанную золой. Пытались оттереть золу – оставались разводы. Волей-неволей приходилось белить. Это делали той же известью, какой белили печи. Только смешанной со снятым молоком, которое еще и "склеивало" поверхность. С современным магазинным молоком это священнодействие повторить нельзя. Чем мастерицы сейчас белят готовые композиции, профессиональный секрет, но последовательность их действий осталась та же, что при царе-батюшке.
Беленые игрушки расписывали. Сейчас для этого берут темперу. У пращуров её, разумеется, не было. В средние века в ход шли природные красители. Ближе к нашему времени на базарах покупались цветные порошки весьма немногочисленной цветовой гаммы. Их замешивали самостоятельно, на свой глаз и вкус. Вкус – в прямом смысле: порошки разводили куриным яйцом и "закисляли" уксусом, квасом, пивом, молоком. Игрушки выходили съедобными, хочешь, любуйся, хочешь, облизывай. Но вот изобрести новый цвет не удавалось. Поэтому у дымковской игрушки строгая колористическая линейка, в которой отсутствуют сиреневый и фиолетовый. Если кажется, что какая-то деталь окрашена в сиреневый цвет, это оптическая иллюзия смеси синего и розового. В расположении цветов соблюдалась и соблюдается своя логика. Взять, например, птичку – от колибри до индюка. У дымковцев она неизменно сидит на так называемой "уступочке". Подставку придумали, чтобы не мучиться с воспроизведением тоненьких ножек (к тому же они не удержат тяжесть глины). Все дымковские птички сидят либо на кочке (зеленая уступочка), либо на воде (голубая). Стародавние мастерицы расписывали свои поделки палочками и лучинками. Редкая мастерица могла похвалиться хоть одной профессиональной кистью. В этом вопросе современным мастерицам сделано послабление – рисуют они кистями. А у "бедности" цветовой гаммы сложилась обратная сторона: каждая мастерица подбирала краски по-своему, с тем, чтобы ее можно было уже по росписи узнать. Это сработало: специалисты узнают по подбору цветов, где чье изделие, и в отношении современных мастериц, и даже про "историческую" игрушку.
Самая последняя деталь, которая наносилась на дымковскую игрушку и стала её визитной карточкой – поталь, четырехугольник из сплава меди с цинком, толщиной в несколько раз тоньше человеческого волоса, блестящий, как фольга. Сколько нанести поталя, мастерицы выбирали сами, правил тут нет, как и в способе закрепления – кто-то приклеивал его на краску, кто-то сажал на клей и даже на белок куриного яйца. Но этот кусочек солнышка обязан быть на дымковской игрушке, хоть на кокошнике, хоть под ногами, хоть в качестве украшения наряда или "шкуры" животного. Сила традиции.
"Флора" и "фауна" дымковской игрушки тоже подчиняется веками складывавшимся правилам. Растений за все эти века было придумано только три – елочка, кустик и цветочек. Но с их помощью и с тонким подбором красок удается передавать время года: снег (кто-то рисует снежинки, кто-то обозначает их точками, кто-то выводит белые разводы на земле), осенние листья, летняя трава.
А у животного мира разнообразия побольше. Свиньи и поросята только желтые (если вдуматься, это ближе к природному окрасу!..). В дымковском зоосаду нет бычков – только коровки, и рожки у них непременно красные (а у козлов желтые). Фигурки все "бесполы", но о том, что изображаются только коровы женского рода, знатоки в курсе – а теперь уже и мы. Не редкость, когда игрушкам даются имена, тогда очевиден "пол" животного. Козлики, напротив, бывают только мужского рода, и это, в основном, сказочные персонажи. Впрочем, бывают козлики в штанишках – такие выступали в бродячих цирках, мастерицы дивились, запоминали и дома отображали. А вот волка нет в дымковской игрушке в принципе. Почему, никто не знает, но, наверное, крестьяне, не жаловавшие волков за потраву стад, таким образом в незапамятные времена его "наказали". В итоге излюбленные дымковскими мастерицами композиции по сказке "Волк и семеро козлят", как бы ни развивали сюжет, обходятся без главного злодея этой истории. Козлята могут обнимать маму, сидеть на печи, скакать по избе или прятаться – а хищника приходится домысливать. Похожий завет существовал в отношении лисы и – неожиданно – кошки. Их лепили только в составе "скульптурных групп", но не самих по себе. К примеру, мастерица могла изваять Бабу-Ягу с кошечкой, но не свистульку в виде кота.
В том же роде относились к зайцам: они тоже фигурируют в основном в композициях, и на первое место выходит сюжет "заяц верхом на петушке". Зайцы отличаются от собак формой ушей: у зайчиков они стоят дыбом, у собачек прижаты к голове. А вот петушки отдельно еще как существуют.
Иногда дымковские кудесники выступали как селекционеры и выводили новые "породы" животных и птиц. Традиционная птица с пышным расписным хвостом, которую туристы уверенно называют павлином, на деле гибрид павлина с индюком. Ясно, что павлинов вятичи в глаза не видели, но почему-то им очень хотелось его лепить. Не видели они и львов, даже в цирках-шапито. Оттого львы бытую в дымковской игрушке в формах крайне причудливых, похожих то на коней, то на оленей. Есть и особый дымковский сюжет – утка в юбочке, иначе крылатка.
Дымковский индопавлин. В очертаниях дымковских игрушек принята причудливая смесь фантазий и реальности. Лошадки есть трехголовки, двухголовки и одноглавки. Сколько запрягали в сани, столько коней и лепила мастерица – не больше трех, ведь роскошные выезды цугом не появлялись в деревне. У коней разноцветные уши – розовые, желтые, зеленые и красные.
И уж конечно, священные правила касаются изображений людей. Дымковским игрушкам присущи только строго геометрические орнаменты: круги, полосы и т.д. И только два элемента украшения: жгутик и оборка (считается самым сложным элементом для мастерицы). Жгутики – это гривы и хвосты животных, косы барынь, чубчики офицеров, эполеты. Оборочки – украшения кофточек барынь, крылья и хвосты индюков, гармони гармонистов и пр. Все лица прорисовывались весьма схематично: "точка, точка, два крючочка" и два пятна румян на щеках. Удивления достойно, что при таком малом количестве художественных приемов все игрушки разные, а антропоморфные создания имеют выражения лиц, возрастные и психологические характеристики и даже указания на социальный статус. Скажем, и барыни, и простолюдинки в дымковской игрушке одеты одинаково нарядно. Как с первого взгляда отличить одну от другой? Очень просто. У "работницы" будет в руках элемент крестьянской жизни: хлеб, гуся, ведра на коромысле. А у барыни – зонтик, сумочка, муфточка и иные приметы праздной и состоятельной жизни. А уж если женщина сидит на коне в амазонке, костюме для верховой езды, она так и называется – амазонка. Только имеется в виду не античная воительница, а изнеженная дворянка. Каждой барыне придана своя пластика: у одной под руками много воздуха, у другой они тесно прижаты к бокам, у третьей юбка-колокол тонкая и подчеркивает воздушность её натуры, у другой – массивная и символизирует основательность… Задача дымковской игрушки – чтобы зритель сразу понимал, о чем ему хотят поведать. Правила для всех мастериц общие, а работы получаются "с лица необщим выраженьем" – творчество всегда неповторимо и одухотворенно.
Закончить надо на том, что изначальная дымковская игрушка была невелика. Она должна была умещаться в детском кулачке, ведь любая мать прежде всего хотела позабавить свое чадушко – и подарить такое же счастье другой матери. Отсюда традиционные мелкие формы – зооморфные свистульки, настольные цветочки и прочие мелкие игрушечки. Их производство продолжается. Но ХХ век привнес множество новых сюжетов. Скажем, в центре одной из музейных витрин витрины красуются космонавты. Середина прошлого века обогатило дымковский канон сюжетами из колхозной страды. В 1970-е годы, в пору осознанного демографического кризиса и призыва рожать в семьях по несколько детей (помните песню ансамбля "Верасы" "Я у бабушки живу" на слова Игоря Шаферана?..) было налажено изготовление колясок с младенцами.
В наши дни стали популярны религиозные сюжеты, одна из мастериц изобразила целое паломничество на рождественскую службу. Но надо отличать выставочную игрушку, создаваемую на заказ или для творческих состязаний в единственном экземпляре или "коллекционным тиражом", от традиционной. На поток поставлено в основном изготовление освященных столетиями фигурок и сюжетов. Хотя в магазине продаются и сложносоставные оригинальные композиции.
Отдельный зал музея посвящен тому, как дети лепят дымковскую игрушку. Расхожая фраза "Дети – наше будущее" напрямую относится к дымковской игрушке, что не может не радовать. Музей представил итоги областного конкурса детского творчества "Дымковское древо", в котором могли участвовать ребята с 7 до 18 лет.
Детям позволялось не соблюдать вековые правила, а прилагать свою богатую фантазию и лепить то, что душа просит. В этом году, после показа в новогодние каникулы фильма, ставшего хитом, душа просила в основном Чебурашек.
Супергерои тоже встречаются. Но одна девочка вылепила из глины дымковскую мастерицу за работой и её поделки в процессе сушки… Это очень трогательно!
