Покрас Лампас о выставке в Манеже, росписи крыши в Швейцарии и самых нелепых коммерческих предложениях

 

 

Когда я делал персональные выставки за границей, я делал акцент на экспозиции своих холстов. В России у меня очень широкая аудитория, которая интересуется и современным искусством, и современной культурой, и экспериментальными проектами, поэтому я для себя вижу наибольшую задачу правильно знакомить людей с явлениями культуры, чем с ретроспективой своих холстов. Когда мы стали продумывать историю с музейной выставкой в России, я изначально пытался учесть в ней то, как я могу при всех своих знаниях и понимании того, как работают разные отрасли и рынка, и искусства, и смежных сфер, например, моды, объяснить и показать через себя, собственный опыт, стиль и так далее.

 

 

Фактически на монтаж и концептуальную проработку у нас было очень мало времени – порядка двух недель. Но, в принципе, эта история началась сильно заранее – в подготовке проекта я использовал свои идеи и тезисы, придуманные год и полгода назад. Я часто веду заметки – фиксирую в моменте все то, что хочу показать, как раскрыть эти смыслы. Когда у нас появилась возможность выступить на такой серьезной площадке как Новый Манеж, естественно, я просто стал обращаться ко всем своим записям, своим исследованиям того, чего не было представлено в качестве персональных и групповых выставок в этом году в России, и в каком формате я буду наиболее полезен зрителю, интересен и продуктивен.

Фото: пресс-служба ГАУК "Мосгортур"

 

 

 

Мне кажется, что это возможность для зрителя прийти на выставку не один раз, а прожить определенный этап жизни художника вместе с самим художником. В этом плане мы концептуально считали очень важным сделать выставку в Москве доступной для всех, сделать ее бесплатной на такой крупной музейной площадке, чтобы зритель приходил за новыми знаниями, вдохновением, постоянно находил контакт с художником, то есть со мной. Где-то он будет зрителем, где-то он станет участником перфоманса, public-talk, диалога, встречи единомышленников. Он увидит, как происходит творческая жизнь художника в самом его искреннем и настоящем процессе.

 

 

Я хочу держать в секрете большую часть, в том числе и событий, которые там будут происходить, потому что я верю, что зритель наиболее открыт к чему-то, когда он не подготовлен – не знает, чего ожидать. Моя задача – создать комфортную среду, чтобы все это наблюдать и во все это включаться, а дальше он будет видеть от меня различные анонсы, иногда за один день заранее, иногда в сам день, иногда за неделю.

 

 

Я могу подтвердить, что ночью в некоторые дни музей 100% будет работать, я могу точно сказать, что я буду приглашать интересных гостей из сферы современных медиа, искусства, культуры, музыки и так далее. А что именно мы будем с ними создавать, делать, показывать, и что еще там будет происходить, это пока тайна.

 

 

 

Я считаю, очень важно читать работы и понимать их содержание. Я хотел выставить экспозицию своих новых работ в Москве, чтобы человек мог прийти и постоять час, два, три, может быть, целую неделю, чтобы разобраться и расшифровать, а я буду давать ему всяческие подсказки, как это сделать.

 

 

Я считаю важным отметить, что открывать выставку, которая позиционируется, как коллекция работ определенного автора, без участия самого автора, вполне возможно. Главное, чтобы был правильный куратор, профессионально проработанная экспозиция, которая достоверно описывает самого художника и его работы.

 

Я выступаю против того, когда выставка позиционируется как персональная, созданная самим художником, и в таком случае зритель вводится в определенное заблуждение, где он думает, что выставка была сделана самим художником, с его непосредственным участием, с согласованием и так далее. Когда на выставку приходят сотни тысяч людей, и из них какое-то число действительно в это верит, а потом жестко разочаровывается, это, конечно, недоработка со стороны кураторов и тех, кто все это дело организовывает.

 

 

Обычно этим занимается галерея. Она четко прописывает в контракте правила использования работ и так далее. В целом, я не вижу ничего плохого в том, чтобы, например, ряд моих полотен выставлялся в рамках различных выставок. Но если выставка будет позиционироваться, как экспозиция, которую я лично либо подтвердил, либо курировал, и в которой я, например, позиционирую определенные ценности, конечно, я буду стараться защитить ее от ложных заявлений.

Фото: пресс-служба ГАУК "Мосгортур" 

 

 

Самое большое вдохновение приходит, когда изучаешь различные культуры и пытаешься их пропустить через себя. Для меня важной частью творчества являются путешествия, наблюдения за явлениями в абсолютно разных культурах, временных промежутках, изучение странных и непонятных субкультурных явлений, иногда изучение графического дизайна, татуировок, стрит-арта, технологий и понимание того, как вещи из прошлого формируются или изменяются под определенным углом в настоящем и будущем.

 

 

На самом деле, все то, что было в последнюю неделю. Я только вчера (2 сентября, прим. ред.) вернулся из Швейцарии, где создавал большую роспись на крыше в рамках 21 триеннале в городе Гренхен. Там я посвятил свою работу Хансу Руди Гигеру – в своей работе я зашифровал мысль о том, что Гигер был одним из первых художников XX века, который показал, что живопись может создаваться и при помощи механизма.

 

Это очень интересная история. В XX веке художники относились довольно скептично к механическим устройствам, в том числе, к аэрографу. Его поначалу не воспринимали как традиционный художественный инструмент, который уместен в живописи, серьезных картинах. Гигер был одним из тех, кто показал, как невероятно можно передавать тени, фактуры, полутона и прочее через эту механическую систему. Мне это показалось очень важным с исторической точки зрения. Например, в граффити инструмент тоже одно время воспринимался, скорее, как источник вандализма, но спустя время многие художники, даже традиционные, обратились к спрею, маркерам, нитрокраскам, потому что они дают очень интересный эффект, позволяющий работать с новыми медиа, новыми поверхностями, новой средой для самовыражения.

 

 

Я думаю, понять, что ты нашел свой стиль, можно не сразу, и часто люди делают свой собственный стиль, но в какой-то момент боятся его показать, думая, что общество его не примет, потому что он не соответствует определенным нормам эстетики, искусства, графического дизайна и так далее. В первую очередь, я побуждаю людей творческих не откладывать в стол все эксперименты, которые им самим кажутся интересными. Не стоит ориентироваться на резонанс широкой аудитории, лучше наоборот, без оглядки искать себя в проявлении собственных авторских взглядов. Художника характеризует желание создавать нечто уникальное и заниматься творчеством, а не ремеслом.

 

 

Мне кажется важным отметить, что нужно очень любить то, что ты делаешь. В таком случае собственная вера в себя должна быть гораздо сильнее, чем мнение людей вокруг. История всегда говорит о том, что настойчивость в творчестве имеет очень большую цену и большой вес в карьере многих художников и дизайнеров. Мне кажется, что сейчас гораздо проще и быстрее можно прийти к формированию своей аудитории, которая будет тебя поддерживать и искать в тебе уникального художника или дизайнера, чем пытаться соответствовать нормам и каждый год меняться.

 

Тренды очень быстро сменяют друг друга. Как показывает история, как только большое число людей начинает использовать один и тот же тренд, он сам себя изживает, и сразу нужно придумывать что-то новое. Стремление меняться и искать новое формирует передовой отряд или авангард людей, которые задают новые тенденции, а дальше формируется отряд последователей, которые пытаются аккумулировать эти знания и, повторив это, создать что-то среднее. А еще дальше – основной поток, который все это копирует и пытается увести в ремесло.

 

 

Мне предлагали много разных вещей – и рисовать какие-то глупые картинки, и делать работы не по своим эскизам, и копировать работы более старших коллег по цеху, когда я только начинал. Конечно, мне постоянно предлагают расписать какой-то абсолютно несерьезный объект, начиная с чашки кальяна и заканчивая какой-нибудь старой убитой машиной или велосипедом. Конечно, я не пытаюсь даже воспринимать это как обиду, мне это кажется забавным, потому что многие до сих пор воспринимают современных художников как людей, которые просто могут взять и что-то такое нарисовать, абсолютно не ценя свое творчество.

 

 

Если честно, то я вообще стараюсь после интервью не брать никакие рабочие проекты какое-то время, потому что, во-первых, у меня есть уже определенный сложившийся график проектов, которые могут за полгода заранее быть согласованы. Во-вторых, люди часто после интервью приходят импульсно и пытаются сделать что-то из-за хайпа, а не из-за того, что действительно работа их зацепила. Важно правильно задавать вопросы и оценивать людей, которые оказались здесь, грубо говоря, случайно.

 

Справедливости ради, я должен сказать, что у Юры была очень адекватная аудитория, как и вообще у многих, кто делал со мной интервью либо какие-то материалы. Очень приятно, когда медиа выделяют в материалах важные точки, о которых я хотел высказаться, и именно за них говорят "спасибо".

 

Тема стоимости работ для меня не первостепенна. Для меня гораздо важнее культурные проекты, а все остальное приходит само собой.

 

 

Страх перенасытить аудиторию есть всегда. Это здравый смысл и, естественно, из огромного потока входящих предложений, лишь малая часть их реализуется. В работу идут проекты, где я понимаю четко и идею, и команду. Я часто рекомендую своих проверенных знакомых, которые именно с творческой стороны себя интересно раскрывают, и мне приятно их поддержать.

 

Во-вторых, сейчас процесс творчества сильно зависит от того, насколько художник может по-разному себя раскрывать в проектах. Нужно воспринимать проект не как историю, что ты сам себя повторяешь, а как возможность сделать что-то новое, в том числе, для себя, чтобы не стоять на месте и постоянно развиваться, получать новый опыт и творческие возможности для будущего.

 

 

Я очень боюсь того, что мне на все не хватит времени, сил и здоровья, потому что это вещи, которые всегда рано или поздно заканчиваются. В остальном я, честно говоря, скажу обратное. Я очень ценю людей, которые со мной занимаются творчеством – это команда фотографов, команды, которые меня поддерживают, просто творческие люди, с которыми мы имеем общие идеи, мысли и так далее. И самое главное – это понимать, что мы все куда-то растем, что-то создаем и поддерживаем друг друга.

 

 

В своих работах я стараюсь творчески не высказываться на политические или социальные темы, чтобы градус дискуссий не уходил из культурной части в какие-либо другие.

 

 

Если говорить о нереальности, это, наверное, что-то уже на уровне огромных подстанций космических, планет и так далее, хотя кто знает, что станет с технологиями в будущем. Возможно, скоро за нас планету будут расписывать огромные площадки-роботы, которые будут по геоточкам формировать композицию и, условно, выкашивать траву, либо делать нечто, что позволит создать изображение техническим способом, а не механическим, не ручным.

 

Мне вообще всегда хочется в творчестве формулировать для себя не точку, что я не могу сделать, а, скорее, что я могу сделать сейчас круто, ярко, свежо, и какие усилия нужно приложить, какую технологию освоить или чему научиться, чтобы сделать проект, который кажется невозможным.

Фото: пресс-служба ГАУК "Мосгортур" 

 

 

Я бы хотел поработать со многими музеями. Сейчас это очень интересное поле для творчества, в том числе, для определенных кураторских проектов. Я, как человек, который работает с современным языком, с кириллицей, конечно, хотел бы высказаться на темы, связанные с развитием языка – что-то на стыке лингвистики и технологий. Либо попробовать себя в формате, который прекрасно показал тот же Ян Фабр, когда идет определенная игра с контекстом, и в экспозицию традиционного музея встраиваются современные художественные высказывания.

 

Я хотел бы, чтобы зритель, который пришел на эту выставку, правильно понял, на что он пришел. Я не делаю ретроспективу своих работ, и для меня огромная честь оказаться в таком возрасте на такой площадке, как Новый Манеж. Первое, что я хочу там сделать, это дать возможность людям почувствовать и увидеть жизнь художника такой, какая она есть – со всеми ее сложностями, шероховатостями, конфликтом вдохновения, отсутствия времени, красок и так далее. Я просто хочу прожить максимально насыщенно, ярко и наиболее интенсивно все эти дни в Манеже. Скорее всего, я там буду даже спать, чтобы погрузиться не только самому, но и привлечь максимальное количество людей, которые могут заинтересоваться искусством, но не знать о каких-то его частях. Кто-то не знает о технической части – я о ней спокойно расскажу. Кто-то не понимает концептуально – я уверен, что мы поднимем и эти вопросы. Кому-то интересно то, как создавать проекты в Москве – мы постараемся организовать public-talk и привлечь людей из государственных департаментов, молодых художников. У меня довольно широкий взгляд на этот проект и, самое главное, что я буду делать все так, как сам считаю нужным, без внимания на то, что от меня хотят увидеть. Я хочу сам сформировать это видение, свои чувства, свои ощущения от пространства и дать возможность все это объединить в один мощный арт-проект, поэтому эта выставка и называется выставка-перфоманс. Это не персональная выставка, как ретроспектива, а перфоманс длиной в 20 дней, который будет удивлять зрителя каждый его час.

Огромное спасибо Департаменту культуры, МОСГОРТУРу и лично Владимиру Филлипову за поддержку и возможность провести этот важный для меня проект.