Во-первых, эта
опера Прокофьева в Советском Союзе и в России ставилась считанное количество раз. А во-вторых, многие выпускники Уральской консерватории стали исполнителями, если так можно выразиться, федерального масштаба, и репутация этого учебного заведения такова, что можно не сомневаться, что и нынешние студенты со временем приобретут известность и вот эта постановка будет у них в творческом портфолио на одной из самых первых и самых видных страниц.
Учитывая как ближайшие, так и отдалённые результаты этой постановки, я хотел бы познакомить читателей "Ревизора" со взглядом на это событие тех, кто непосредственно к нему причастен, тех, кто его, собственно, и создавал.
Наш сегодняшний собеседник – профессор, заведующий кафедрой музыкального театра, художественный руководитель оперной студии Уральской консерватории и режиссёр-постановщик оперы "Игрок" Прокофьева на сцене оперной студии УГК Павел Иванович Коблик, "исключительно талантливый и очень пассионарный человек, профессионал и режиссёр", как сказал о нём ректор консерватории В. Д. Шкарупа.
Благодаря ему в Екатеринбурге впервые были поставлены такие оперы как "Джанни Скикки" Пуччини, "Дидона и Эней" Пёрселла, "Умница" Карла Орфа, "Соловей" и "Мавра" И. Стравинского, опера молодого композитора Е. Кармазина "Белые ночи", в Хабаровском краевом музыкальном театре им были поставлены "Любовный напиток" Г. Доницетти и "Мадам Баттерфляй" Дж. Пуччини и т.д.
Я хотел бы поделиться с читателями тем, что рассказал Павел Иванович о постановке "Игрока", работа над которой сейчас интенсивно идёт в оперной студии УГК.
Это была, скорее, беседа, чем интервью в его классическом виде, поэтому я поделил текст на смысловые блоки, благодаря чему, общее впечатление будет более полным.
О финансировании.
"…Это колоссальная несправедливость, порой очень серьёзные гранты идут федеральным оперным театрам. Сотни миллионов рублей. Это замечательно, это правильно, но почему же никто не думает там наверху о том, что существует корневая система? Вот вы заботитесь о кроне, о листиках, а ведь было бы правильно вспомнить о том, откуда всё это растёт – о тех вузах, которые воспитывают профессиональных певцов.
Мне не стыдно за своих ребят, я знаю, что они смогут найти место в любом театре, они готовы профессионально, но я не убеждён, что так происходит везде. Потому что таких оперных студий, как у нас, скорее всего нет. Точнее, их очень мало. Я это говорю не потому, что бахвалюсь, а потому что это печально.
Да, у нас есть, пусть маленький, но профессиональный театр, да, у нас нет постоянного репертуара, это очень сложно, но, по крайней мере, мы готовим какое-то заметное, сильное название, получаем за него какие-то премии, лауреатские звания.
В высшей степени полезно, когда студенты имеют возможность работатьв одном спектакле наравне с профессионалами, они очень многое берут, они многому учатся у них. И, заканчивая консерваторию, они уже максимально подготовлены к работе.
У консерватории нет средств на постановки, и в этом плане нас выручают гранты, за что мы безмерно благодарны Свердловской области, губернатору, который нас очень серьёзно поддерживает, и мы стараемся, соответственно, держать эту планку и надеемся на продолжение этого общения".
Оперная студия и образовательный процесс.
"Оперная студия даёт возможность полноценно выпускаться не только солистам, но и дирижёрам. Мы стараемся давать им такую возможность. Мы договариваемся на уровне заведующих кафедрами, чтобы совпали учебные планы и государственные экзамены, и тогда тот или иной студент, выпускающийся в дирижёры, ходит на репетиции – естественно, спектакль ведёт профессиональный дирижёр, работающий на кафедре, но он у него вроде как ассистент – а потом работает со студентами вокалистами и на государственном экзамене уже дирижирует отдельным актом оперы.
В девяностые годы, как правило, эти студии либо полностью распались, либо у них не было возможности для полноценной работы. Какое-то время, почти десять лет, у нас её не было.
Пришёл ректор, который восстановил прежнее положение оперной студии, и я, честно говоря, не уверен, что где-то ещё в стране нашей есть вот такая оперная студия со своим штатным оркестром, с пусть даже небольшими, но всё-таки штатными ставками".
Об опере "Игрок".
"Эту оперу раньше ставили только в столичных театрах – в Большом и Мариинском. В Большом была постановка Бориса Александровича Покровского. Кстати, в начале следующего года отмечается юбилей со дня рождения Покровского, и к нам обратилось руководство Большого театра, они хотят отметить этот юбилей - сто десять лет со дня рождения - концертом, пригласить представителей молодого поколения из различных консерваторий, из оперных студий и показать какие-то сцены, отрывки из опер. И я, естественно, предложил "Игрока", поскольку эта работа вообще считается знаковой в режиссёрском творчестве Покровского. И вот где-то в двадцатых числах января мы там будем и покажем последнюю картину из оперы "Игрок".
Так вот, мы не первый раз прикасаемся к современной музыке. Мы ставили оперы Стравинского – у нас в один вечер шли "Мавра" и Соловей". У нас был очень непростой спектакль "Белые ночи" современного композитора Е. Кармазина. Так что мы не боимся сложного материала".
Об исполнителях.
"Видимо, всё так совпало, потому что я сейчас задаюсь вопросом что бы мы делали, получив право на грант, на возможность поставить это произведение, если бы у нас не было тех ребят-исполнителей, с которыми вы общались вчера [накануне я беседовал с исполнителями главных партий в опере Марией Анчуговой (Полина) и Карленом Манукяном (Алексей)].
Я прихожу к выводу, что вынужден был бы отказаться от этого гранта, потому что в городе просто нет других исполнителей. Получается как-то так, что и Маркиз (Владимир Фомин), и Генерал (Гарри Агаджанян), и Бланш (Анастасия Медведева)…
И Заслуженная артистка, лауреат премии "Золотая маска", исполнительница роли Бабуленьки Надежда Юрьевна Бабинцева…
Это всё как-то совпало,не то, что это было специально, но как-то само всё получилось.
Это всё выпускники Уральской консерватории разных лет".
Маленькая зарисовка о постановке.
"…тем более, что, как я уже сказал, на протяжении всего спектакля эти персонажи, сидящие вот тут практически в зале, будут время от времени реагировать на происходящее, всякий раз, когда заходит речь о рулетке, о деньгах, они будут, естественно, просыпаться. И каким-то образом действовать – вставать, ходить, садиться… Это персонажи, которые застряли в этом Рулеттенбурге, они будут отличаться от всех остальных действующих лиц тем, что их одежда уже достаточно выцвела. Они как живые, но они уже как мумии. Как мошки, попавшие в паутину, из которых паук уже вытянул все соки, поэтому они какие-то бледные, все потрескавшиеся, вот такие ирреальные фантасмагорические, такие изображения этих персонажей, и несмотря на всю свою разность, они все этим объединены, их костюмы, их поведение, логика их существования. У них и пластика у всех одинаковая, поэтому это такой один коллективный образ…".
Конечно же, формат статьи вынуждает изложить лишь часть большой и очень интересной беседы, в которой была и гордость за своих студентов и выпускников, восторг от невероятно интересной работы, уважение перед коллегами, которые вместе заняты в этом интереснейшей проекте, уверенность в результате и надежда на то, чтов нынешние сложные времена ничто не помешает премьере 26 и 28 декабря.
