С тех пор, как сообщал Борис Стругацкий в своем "Комментарии к пройденному", книга "Трудно быть богом" переиздавалась в СССР и в России суммарным тиражом 2 миллиона 600 тысяч экземпляров и вышла сорока изданиями в двадцати странах. Но Борис Натанович писал "Комментарии" в 2003 году, и с тех пор цифры явно подросли. И кино Герман-старший наконец-то снял.
Я впервые прочел "Трудно быть богом" лет в девять-десять. С тех пор книга стала моей любимой, а Стругацкие – любимейшими авторами.
Конечно, в детстве я считывал из нее только первый, самый простой (и яркий) слой: приключения засланца из коммунистического завтра на средневековой планете, этакого космического Штирлица. ("Семнадцать мгновений весны" я тоже примерно в то время прочел) Мне нравились герои, мне нравилось, как свежо и остроумно книга написана. Можно открыть ее сейчас — и зачитаться.
В том самом сборнике "Далекая Радуга" вещь второе место занимает, после заглавной повести. Поэтому 69-й страница на "Трудно быть…" не выпадает. Но вот 169-я:
"…Дон Кондор пристально смотрел на него, поджав губы.
— Ты мне не нравишься, Антон, – сказал он по-русски.
– Мне тоже многое не нравится, Александр Васильевич, – сказал Румата. – Мне не нравится, что мы связали себя по рукам и ногам самой постановкой проблемы. Мне не нравится, что она называется Проблемой Бескровного Воздействия. Потому что в моих условиях это научно обоснованное бездействие… Я знаю все ваши возражения! И я знаю теорию. Но здесь нет никаких теорий, здесь типично фашистская практика, здесь звери ежеминутно убивают людей! Здесь все бесполезно. Знаний не хватает, а золото теряет цену, потому что опаздывает.
– Антон, – сказал дон Кондор. – Не горячись. Я верю, что положение в Арканаре совершенно исключительное, но я убежден, что у тебя нет ни одного конструктивного предложения…"
Книга до сих пор живет. До сих пор на нее ссылаются — часто те, кто, как я, впервые открыл ее в детстве. Теперь они выросли, стали авторами, литкритиками и политиками. Они до сих пор находят в ней новые смыслы. И те, которые закладывали в нее авторы. И иные, что проявились в вещи помимо их воли.
О том, как грубость и пошлость окружающей обстановки и общества корежат самого прекрасного человека. О том, как надо вести себя такому "засланцу из будущего" во времена моральной чумы: смиряться и наблюдать? Брать огнемет и выжигать? И прочее, прочее…
Словом, надо перечесть: но страшно, а вдруг книга хуже окажется, чем когда я ее последний раз открывал, лет в пятнадцать.
А идеи и подходы Стругацких — простые и ясные — как со Сталкером и Зоной — и из этой вещи ушли в народ и масскульт.
Вот вышел недавно сериал "Шугар". Классный, яркий. Там частный сыщик в Лос-Анджелесе — эдакое современное воплощение "круто-сваренного детектива" — ищет похищенную внучку супер-продюсера. Ездит на синем корвете, ходит в черном костюме с черным галстуком-"селедочкой". Не любит насилие, не любит причинять боль. А в конце оказывается, что он, этот самый детектив в исполнении Колина Фарелла — не кто иной, как (СПОЙЛЕР! СПОЙЛЕР!) один из числа инопланетных наблюдателей, у которых занятие: следить, все записывать и не вмешиваться — а он по ходу сериала, со своей тягой к справедливости, взял и вмешался, посему подлежит вместе с остальными наблюдателями изгнанию.
Наверняка шоу-раннер сериала Марк Протосевич (1961 г.р.) в детстве (а, может, и не в детстве) братьев читал: очень уж близки и похожи темы и коллизии "Шугар" на "Трудно быть…".
Словом, "Боги…" — до сих среди нас. Им по-прежнему трудно. Но они жили, живут и будут жить.