Призвание Арбата
5 июля 2025
Андрей Гулидов. Образ на битом стекле (Acoustic Version)
4 июля 2025
III Московский летний музыкальный фестиваль "Зарядье" завершится кантатой Карла Орфа "Кармина Бурана"
4 июля 2025
Курить в аэропорту Пулково стало очень дорого
4 июля 2025

Путешествия

Новый раздел Ревизор.ru о путешествиях по городам России и за рубежом. Места, люди, достопримечательности и местные особенности. Путешествуйте с нами!

Сергей Литвинов: "Водораздел проходит по границам: интересно – скучно, талантливо – бездарно"

"Ревизор.ru" продолжает публикацию материалов круглого стола "В поисках утраченного жанра" – совместного проекта с литературным журналом "Сибирские огни".

Автор: Ревизор.ru
Сергей Литвинов. Фото: free-lancers.net
Сергей Литвинов. Фото: free-lancers.net

Сергей Витальевич Литвинов и Анна Витальевна Литвинова— советские и российские писатели-соавторы в жанре остросюжетного романа. Брат и сестра. Первая повесть литературного дуэта, "Отпуск на тот свет", вышла в 1998 году. С тех пор у писательской пары издано уже около 80 романов (детективных и не только) и 6 сборников рассказов, а совокупный тираж их книг превысил 8 миллионов экземпляров.

Сергей Литвинов был, пожалуй, обстоятельнее всех участников в ответах на "базовые" вопросы круглого стола (возможно, потому, что отвечал не только за себя, но и за сестру и соавтора Анну?). Также он очень ответственно работал в ходе онлайн-дискуссии, за что Сергею Витальевичу персональная благодарность.

Сергей Литвинов. Фото: Ревизор.ru

Сергей Витальевич, каковы, на ваш взгляд, отношения между "большой литературой" и жанровой литературой?

Несмотря на то, что литературоведы "официально" делят тело литературы на три сегмента: "большую", "беллетристику" и "паралитературу", для меня лично водораздел все-таки проходит по другим границам: интересно – скучно, талантливо – бездарно. И по тому, ради чего написано произведение (согласитесь, подсознательный посыл автора все равно считывается): за ради денег? Для успеха у критики и возможной премии? Или – чтоб выразить себя? Или – чтоб потешить уважаемую публику?

Скрывать не стану: я (и моя соавтор и сестра Аня) работаем, дабы потрафить публике, дать людям несколько часов забвения, помочь скоротать время в поездке, в очереди у врача или на пляже. Ничего зазорного мы в этом не видим. И, согласитесь, мы знаем примеры того, что "вещицы" и "безделицы", написанные на заказ, на спор, а то и с прямым намерением заработать, вошли в тот самый золотой фонд литературы. Достоевский и ранний Чехов, Стивенсон и Ильф с Петровым, братья Стругацкие и Агата Кристи – кто скажет, что это не достойно называться литературой, пусть первый бросит в меня камень.

Да, у беллетристики есть "родовые черты" - острый сюжет, закрученная интрига. Но, слава богу, "большая литература" в последнее время перестает этого чураться. Все меньше становится авторов, которые полагают, что писать надо тоскливо, скучно, заунывно – тогда, мол, и попадешь в поле зрения критиков, а оттуда прямиком - в золотой фонд. Все больше авторов оттачивают сюжет и интригу – и во многом благодаря и тому добиваются успеха. Взять хотя бы недавнюю нобелевскую лауреатку Ольгу Токарчук. Или другого нобелиата, Марио Варгаса Льосу. Или, допустим, "Авиатор" Водолазкина. Это же все – интересно читать!

Но и большая литература тоже, в свою очередь, на беллетристику оказывает влияние. Продавливает в нее психологизм, внимание к деталям, меткость слова. Если проштудировать Стивена – нашего "короля ужасов" – Кинга, то запросто можно обнаружить воздействие и Гоголя, и Достоевского, и Булгакова, и Фолкнера.  С литературой обстоит дело примерно так же, как с кино: по огромному количеству голливудских кадров видно, что их создатели внимательнейшим образом смотрели Калатозова и Тарковского.

Да, беллетристику больше покупают. За нее больше платят. Во многом именно поэтому "коммерческие" писатели вызывают, порой, неприкрытую злобу со стороны "высоколобых" собратьев: вы-де, беллетристы несчастные, портите народонаселению литературный вкус, идете на поводу у непритязательной публики, потворствуете низменным вкусам, etc. Но никто не мешает радетелям высокого стиля издаваться миллионными тиражами, никто. Вспомните, например, сколько зарабатывал Горький до революции – или то, что "По ком звонит колокол" был напечатан начальным тиражом несколько миллионов экземпляров.

Может ли жанровая литература вернуть публике внимание к литературе как таковой?

Наверное, самые прекрасные истории, которые нам (с моей сестрой и соавтором Аней) доводилось слышать от наших читателей – о подобном нам говорили, к счастью, не раз, но не так часто, как хотелось бы: "Моя дочка (или сын, но чаще дочка) совершенно не любила читать. Но потом я подсунула ей вашу книгу, она проглотила с удовольствием, потом другую. А теперь девочка стала читать, и за классику взялась тоже!" Слышать подобное чрезвычайно приятно, однако, повторюсь, такое случается далеко не каждый день и не всякий месяц.

В былые времена, в шестидесятые-семидесятые, когда мы росли, какие развлечения могли быть у детей-подростков? "Годное" кино выходило хорошо, если раз в месяц; можно было в парке на каруселях покататься (но дорого) и мультик раз в день по единственному каналу телевидения посмотреть. Чем оставалось тешиться? Книгами. Вот и читал я с пяти-шести лет, и зачастую не только тех авторов, кто к моему возрасту приспособлен: да, Жюля Верна, Майн Рида и Астрид Линдгрен, но еще и Стругацких, Юлиана Семенова, Уэллса, гоголевского "Вия".

Поэтому для прошлых времен это утверждение: развлекательная литература – есть точка входа в литературу вообще, вполне подходила. Типа, сегодня Майн Рид, завтра Уэллс, послезавтра Гоголь, послепослезавтра Достоевский.

Теперь же развлекухи полным-полно. Компьютерные игры, ютьб-каналы, инстаграм-шоу, социальные сети. А "старое доброе" телевидение на триста каналов? А мириады разнообразных кино и сериалов – на любой вкус? Только выбирай – и литература среди этого сонмища зрелищ и активностей хорошо, если пребывает на пятом-шестом месте. Зачастую она просто выключена из списка возможных развлечений: потому что читать – сложно, потому, что нужна привычка, надо делать усилие, потому, что неочевиден будущий кайф в самый первый момент, когда человек только открывает книгу. 

Но в то же время: как учиться, получать образование, если нет привычки к чтению, если не любишь читать? Как без этого расти, развиваться? И сейчас, мне кажется, задача всех причастных к литературе: вернуть людей, прежде всего детей и молодежь, к книге. Насколько я знаю, крупнейшие издатели по этому поводу планируют мощную рекламную компанию – в том числе, как я понимаю, на деньги, полученные от продажи развлекательной литературы. Так что в борьбе за возврат к литературе есть опосредовано и наш скромный вклад.

Какие тенденции жанра, в котором работаете, вы можете назвать позитивными и негативными? Какие из направлений внутри жанров могут выступить в качестве "внутреннего двигателя"?

Все, что хоть немного пахнет деньгами, привлекает халтурщиков. Поэтому, конечно, в жанровую литературу явились многие, чтобы да, действительно, потакать незрелым вкусам нетребовательной массы. В девяностые годы спросом пользовалась кровища: Бешеный против Лютого, Бешеная ведет следствие, "Конкретное мочилово" (реальное название романа тех времен) и тому подобное. Потом зацвели дамские цветочки-лютики, которые вроде бы назывались детективами, но в которых гораздо больше внимания уделялось разношенным босоножкам, новым занавесочкам, мужским изменам, трудным детям и тому подобному, а собственно сюжет существовал обычно в виде кособокого и необязательного приложения. Кстати, в конце девяностых вдруг стало считаться, что детективы лучше всех пишут женщины. Чтобы выпустить наши первые книги, мне пришлось "поменять пол" и выступить под псевдонимом Анна и СВЕТЛАНА Литвиновы.

У большого наплыва соискателей, устремленных в жанр, имеется, однако, и положительная сторона. Когда много претендентов, есть из чего и из кого выбрать. И тут огромную роль играют редакторы: их талант, ум, вкус, чувство меры. Когда редактор считает: и так сойдет, и все равно "пипл схавает" – ничего хорошего в итоге не получается, и ко дну идет или сам редактор, или все издательство, которое он представляет. Но ведь разорять свой бизнес никому не хочется. Поэтому если рассматривать общий и средний уровень нашей беллетристики – он, разумеется, нынче повысился по сравнению с нулевыми и, тем более, девяностыми годами. Не обязательно вчитываться в книги, достаточно посмотреть на обложки. Те, под которыми бестселлеры выходили в 90-е (да и нулевые) - окровавленные кинжалы, пистолеты-автоматы, руки скелетов, которые тянутся к игорным фишкам – словом, трэш. Теперь вкуса и красоты в оформлении книг стало больше – хотя и есть определенная тенденции к "коврикам с лебедями", что висели над кроватями в середине прошлого века.

Телемост с детективным дуэтом Анной и Сергеем Литвиновыми. Фото: culture.ru.
 
Что, на ваш взгляд, может быть интересным читателю в ближайшей перспективе (в вашем жанре и не только)?

Вы знаете, человек, который знал бы ответ на этот вопрос – автор или издатель – моментально стал бы миллионером. Никто не мог предположить в середине девяностых, что вдруг "выстрелит" сказка о современном мальчике-волшебнике. Никто не думал, что псевдоисторический детектив "Код да Винчи" возьмет и просияет в начале нулевых. Даже представить было невозможно, что мягкое порно способно издаваться миллионными тиражами – пока не появились "Пятьдесят оттенков серого". Вряд ли хоть кто-то поставил бы рваный рубль против золотого доллара, что успех вновь обретет тема сталинских репрессий – спустя пятьдесят лет после написания "Архипелага ГУЛАГа" и тридцатилетия его публикации на родине. Но "Зулейха" вышла стотысячными тиражами, была многократно переведена и экранизирована.

Нет, коллективный вкус и коллективные предпочтения – загадочная штука, и нам ее не разгадать. Одно замечаю в последнее время: и по себе самому, и по поведению друзей и знакомых, в том числе интернетовских: все реже мы открываем книги для того, чтобы развлечься. Все чаще – чтобы что-то узнать или как-то себя улучшить, но не опосредованно, как мы улучшаемся через Толстого и Чехова, а напрямую, благодаря прочтению книжки типа: "187 мужчин, от которых следует держаться подальше: путеводитель для романтически фрустрированных женщин". (Название реальное, это первая вещь Дэна Брауна, написанная в соавторстве с женой). Вот и великий мастер приключенческого жанра Борис Акунин пишет десятитомную историю России, а к своей беллетристике на японском материале ("Маса") прилагает целых сто пятьдесят комментариев-примечаний, рассказывающих о традициях, обычаях и верованиях Страны восходящего солнца.

Может ли в российской жанровой прозе возникнуть фигура уровня Гранже, Мартина, Корнуэлла, Роулинг?

Мне кажется, этот вопрос на две части распадается. Первая: может ли автор ВНУТРИ России добиться такого успеха, чтобы был равен, адекватен МИРОВОЙ славе той же Роулинг? Ответ: да, конечно – Акунин и Донцова тому пример. Миллионные тиражи, всеобщая известность и пр. Но вопрос второй: могут ли российские коммерческие писатели покорить мировой рынок? Переспрошу: а авторы большой литературы – могут? Последний раз, насколько я понимаю, это удавалось Солженицыну в семидесятые – на волне антисоветского скандала, Нобелевской премии и пр. В остальном же с выходом на Запад происходит так, как рассказывал замечательный прозаик Маканин: иногда двери англоязычного рынка открываются – все начинают возбуждаться: неужели впустят меня? Но, нет, оказывается, они открылись для того, чтобы кого-то выкинуть.

"Коммерческим" авторам пробраться на иноземный рынок еще сложнее. "Высоколобых" писателей еще можно за границей рекламировать, как исследователей "загадочной русской души", а у отечественных беллетристов какое-такое для внешнего мира может быть УТП (уникальное торговое предложение)? Для сравнения: станем ли мы тут, в России, читать нигерийские, к примеру, или монгольские детективы? Вряд ли. Так и жителю Лондона или Нью-Йорка вряд ли интересны полковники российской милиции/полиции.

Вдобавок, надо отдать должное: западные творцы коммерческой литературы работают, как правило, куда более вдумчиво и ответственно, чем наши. Во многом потому, что неторопливы. Высокие, по отечественным меркам, гонорары, которые они получают, дают им возможность никуда не спешить. У нас же зачастую для беллетристов характерен неизбывный налет торопливости, отсюда ошибки, непродуманность, ляпсусы.

В то же время надежда умирает последней. Я не сомневаюсь, например, что из восьмидесяти с лишним написанных нами с Аней романов можно найти и выбрать десяток, которые будут интересны мировой публике. Пока два из них изданы на французском. Да, не на "всемирном" английском, а "всего лишь" на французском (а еще на латышском, польском, болгарском) – но лиха беда начало. В конце концов, прогремели же на весь мир скандинавские детективы: норвежские, шведские, датские, и теперь вошли в общемировой мейнстрим. Возможно, подобный фокус и с русским криминальным чтивом рано или поздно прокатит.
Поделиться:
Пожалуйста, авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий или заполните следующие поля:

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ РАЗДЕЛА "ЛИТЕРАТУРА"

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ

НОВОСТИ

Новые материалы

Призвание Арбата
Андрей Гулидов. Образ на битом стекле (Acoustic Version)
III Московский летний музыкальный фестиваль "Зарядье" завершится кантатой Карла Орфа "Кармина Бурана"

В Москве

"Не бойся — проживи!". Концерт актрисы "Московского театра поэтов" Арины Чекановой.
Герой или подонок?
День воссоединения Крыма с Россией: как празднуют 11-ю годовщину
Новости литературы ВСЕ НОВОСТИ ЛИТЕРАТУРЫ
Вы добавили в Избранное! Просмотреть все избранные можно в Личном кабинете. Закрыть